Разное

Рольф петров: Судьба «Рольфа»: кто и за сколько может купить компанию Сергея Петрова

25.06.1981

Содержание

Автодилер «Рольф» начал подготовку к IPO :: Новости :: РБК Инвестиции

IPO , 09 фев, 11:34 

Компания не озвучила сроки планируемого размещения акций на бирже — «Рольф» пока выбирает для листинга подходящий момент

Фото: Сергей Коньков / ТАСС

Российский автодилер «Рольф» начал подготовку к IPO компании. Об этом рассказала генеральный директор «Рольфа» Светлана Виноградова в интервью «Коммерсанту».

«Мы рассматриваем такую возможность, даже сейчас уже начата определенная подготовительная работа, — сказала Виноградова, отвечая на вопрос о планах компании по выходу на биржу. — Будем ждать момента, когда мы сможем это реализовать».

Разговоры о возможном IPO автодилера ведутся с 2019 года. В 2019 году основатель компании «Рольф» Сергей Петров допустил в будущем возможность провести IPO. Главный финансовый директор «Рольфа» Александра Озерянова отмечала, что IPO — вопрос среднесрочной и долгосрочной перспективы.

Сейчас на Московской бирже торгуются корпоративные облигации, выпущенные «Рольфом».

В ноябре 2019 году стало известно, что изучается вопрос продажи «Рольфа». Компания начала принимать заявки от потенциальных покупателей, однако в начале 2021 года отказалась от продажи.

«Тема с продажей закрыта. У нас было достаточно большое количество потенциальных покупателей. Шорт  -лист составил порядка десяти партнеров. В большей степени нероссийские компании», — заявила ТАСС гендиректор «Рольфа» Светлана Виноградова. По ее словам, в процессе переговоров конкретная сумма, за которую могла бы быть продана компания, не обсуждалась.

В июне 2019 года против Петрова и других руководителей «Рольфа» возбудили уголовное дело по ч. 3, ст. 193.1 УК (совершение валютных операций по переводу денежных средств в иностранной валюте или валюте Российской Федерации на счета нерезидентов с использованием подложных документов). По версии следствия, в 2014 году руководство «Рольфа» фиктивно купило у кипрской компании Panabel Limited акции «Рольф Эстейт» по завышенной цене, за счет этого за рубеж было выведено около ₽3,94 млрд. Следственный комитет считает, что реальная цена бумаг составляла не выше ₽200 млн.

После возбуждения дела Петрова, который проживает в Австрии и является ее гражданином, заочно арестовали и объявили в международный розыск. Основатель «Рольфа» связывал уголовное дело со своей политической позицией и говорил, что его семье предлагали продать бизнес «за полцены».

Больше новостей об инвестициях вы найдете в нашем аккаунте в Instagram

Способ торговли на бирже, когда инвестор заимствует у брокера акции, которыми сам не владеет, чтобы продать их по текущей рыночной цене с тем, чтобы купить эти же акции по более низкой цене и извлечь выгоду. В этом случае инвестор ограничен сроками расчетов, а открытие короткой позиции сопряжено с высоким риском.

Автор

Андрей Сафронов

Сергей Петров — Разбор полета — Эхо Москвы, 01.02.2021

С. Крючков― 22 часа и 8 минут в российской столице. Добрый вечер, здравствуйте! Это «Разбор полета» — программа о людях и решениях, которые они принимают в своей жизни. Проведут передачу Станислав Крючков и Марина Максимова. Марина, здравствуй!

М. Максимова― Добрый вечер!

С. Крючков― И гость этого вечернего эфира сегодня — политик и предприниматель, основатель группы компаний «Рольф» Сергей Петров. Сергей Анатольевич, добрый вечер!

С. Петров― Добрый вечер!

М. Максимова― Добрый вечер!

С. Крючков― Подключайтесь к трансляции, говорю я нашим радиослушателям и видеозрителям в YouTube. Работает наш основной канал. Оставляйте свои вопросы и комментарии по поводу того, что станет предметом обсуждения. Также к вашим услугам все наши основные мессенджеры, привязанные к номеру +7-985-970-45-45.
Сергей Анатольевич, у нас всегда есть для затравки такой вопрос, но мы к нему, наверное, вернемся чуть позже. Такая идентификация вас в своем сегодняшнем статусе — как политика и предпринимателя — сохраняет актуальность?

С. Петров― Это вопрос выбора корреспондента, журналиста. Всегда что-то сохраняется, что можно так идентифицировать. Я бы на эту тему особо не заморачивался.

С. Крючков― Хорошо, тогда давайте к нашей классической стартовой парадигме. Мы всегда задаем нашему гостю вопрос об определяющем жизненном выборе. О развилке, которая во многом стала предпосылкой дальнейшего успеха, дальнейшего неуспеха — чего-то важного. Если немножко оглянуться назад и выбрать один такой шаг, один такой момент, то что бы вы назвали?

С. Петров― Вообще вопрос какой-то для меня странный. Но, наверное, когда что-то внутри сказало мне: «Родись!», и я, наверное, как будущий военный, щелкнул розовыми пятками, сказал: «Есть!» и родился. Я вообще не представляю. Человек проживает много жизней. В моем возрасте, может быть, каждые 10 лет есть такие, а может быть, и 5 лет. Сейчас я, наверное, не вспомню.

Но уж если мы идентифицируем меня сначала как бизнесмена, то я бы сейчас сказал, наверное, конец 80-х годов, когда было видно, что наша советская экономическая система, где я работал в этот момент в Мосхимстрое начальником участка и видел, насколько она ужасна и экономически необоснована. Что долго она не протянет.
Мне это было понятно. У меня там было человек около 100 каких-то сотрудников. Из них, наверное, половина уже таких достаточно матерых пьяниц. Уволить никого было нельзя. Вернее, можно было, но он уходил в соседнюю базу, а ко мне приходил оттуда такой же уволенный. То есть сама система была обречена.
И в этот момент, наверное, было такое решение. Появилась возможность заниматься бизнесом. Появилась возможность создать что-то, чем ты можешь гордиться. Именно вот эта большая разница — не денег заработать, а создать что-то, что тебе будет приятно вспоминать. Что-то такое красивое и эффективное.
Для этого, конечно, нужно было поехать поучиться — в первую очередь за границу или здесь у того, кто это умел. В общем-то, что делать, было видно, но не знали, как. Нужно было импровизировать. Нужно было принимать на себя много решений — личных, корпоративных, финансовых. Рисковых решений.
Я помню, у меня было что-то такое. Я перешел на работу в совместное предприятие «Розек», которое выпускало телевизоры на заводе в Строгино. Какие-то там Goldstar. В общем-то, собирало из запчастей. И при нем было организовано такое автопредприятие «Розек-Кар». Вот туда я и перешел на работу — сначала заместителем, потом директором автопрокатного филиала.

С. Крючков― Сергей Анатольевич, часто бывает такое сопоставление позднесоветского времени с временем сегодняшним. Вы говорите о конце 80-х, о вашем решении уйти в бизнес, как о времени открывшихся возможностей, которые нужно было взять. А вот сегодня человек, поставленный перед выбором или оказавшийся перед выбором заняться собственным делом, сталкивается с этим значительным числом возможностей? Собственно говоря, если соотносить число открывавшихся тогда возможностей и возможностей, имеющихся у бизнесмена сейчас?

С.Петров: Нужно было принимать на себя много решений — личных, корпоративных, финансовых. Рисковых

С. Петров― Так нельзя. Это будет примитивизация вопроса. Да, возможностей, конечно, было больше. Тогда не было целых отраслей, которые мы создали за эти 20-30 лет. Не было ни компьютеризации страны, ни автомобилизации, ни телефонизации и так далее. Ни ресторанов не было, ничего.

С. Крючков― A если огрубить и взять условия, которые создает государство.

С. Петров― Государство создает условия всегда, в основном… Я даже не знаю, государства были разные за эти 30 лет. Сначала оно создает одно условие — оно не мешает. В лице Гайдара оно издает указ о свободе торговли. Всё, завтра ничего нет — ни пошлин, никаких бумаг. Сразу экономика пошла. Но были и другие риски — были сплошные бандиты, не было никаких правил, не было возможности получить кредиты или получить под какие-то фантастические проценты. И так далее.

Поэтому в каждой эпохе свои проблемы. Вопрос личных рисков. В каждой сотне людей, говорят, есть 6 человек, которые готовы заниматься бизнесом. Из них 4 — только для себя. Это такая статистика в среднем по странам. У нас, видимо, ситуация хуже по разным причинам. Я вам сейчас просто дам пару примеров, как тяжело. Что такое строить бизнес, даже когда хаос, когда возможностей вроде бы много.
Вы начинаете учиться чему-то — повторю, если это бизнес, а не при губернаторе продает зерно какой-нибудь друг, который просто зарабатывает деньги. Это разные понятия, сразу разделим. Вы реально хотите построить, оставить детям, гордиться — что-то такое, что красиво работает, и люди в этом воспитываются, и создается новый класс таких честных и эффективных сотрудников.
Так вот вы принимаете решение работать честно. Но вдруг ваши конкуренты рядом даже не то что нечестно работают, но они используют ту слабую законодательную базу, которая в 90-х годах едва-едва появилась. Для того, чтобы как-то поддержать, например, инвалидов, издается закон о том, что если у вас в составе компании 50% или 30% инвалидов, то вы можете платить налоги меньше на половину или на треть — сейчас неважно, в разные времена было по-разному.
И ты понимаешь, что да, ведь это новая жизнь. Теперь мы живем по закону. У нас есть независимый суд. И если такой сырой закон вышел, я не хочу, потому что это нечестно. Ну что ж такое — просто специально принять инвалидов, поручить им что-то?
Но твой конкурент будет это делать. И через год-два он купит тебя, потому что он эффективнее. Он платит половину налога на прибыль, а вторую половину использует на рост. И ты неизбежно становишься заложником вот этой борьбы. А ты уже много инвестировал в бизнес, ты послал людей за границу, ты нанял тут иностранцев, ты вложил какие-то миллионы, и ты никак не хочешь проигрывать эту драку. И ты берешь этот риск на себя, нанимаешь инвалидов, только чтобы быть впереди.
Это как пример. Там, кроме инвалидов, были разные какие-то калмыцкие оффшоры. Если ты зарегистрировался в Ингушетии, то можешь меньше, того не платить… Притом закон так написан, что формально он не пишет, что должны инвалиды — работать у тебя или ты просто им платишь зарплату.
Потому что это написали — а что такое «работать»? Посадить их конверты клеить? Ради бога, любой бизнесмен это сделает. Но мы рассчитываем, что любой суд будет относиться к этому как? Если в уголовном процессе есть презумпция невиновности, то и всё трактование плохих законов идет в пользу бизнеса. Пожалуйста — меняйте, и мы последуем, и тогда мы будем точно выполнять. Но если вы написали неряшливо, мы вынуждены это использовать, так как иначе мы проигрываем конкуренцию и остаемся за бортом этой конкурентной борьбы.
Вот это российское государство не поддерживает и никогда не поддерживало, а наоборот. Проходит лет 10, они вспоминают: «Так у вас там были инвалиды? Вот мы сейчас пойдем, возьмем двух-трех, проведем допрос, и они скажут: а мы не работали, мы просто получали зарплаты. Мы теперь написали, что на самом деле если это работа, то только если эта работа реально нужна. А трактовать будем мы сами».

С.Петров: Были сплошные бандиты, не было никаких правил, не было возможности получить кредиты

Вот здесь кроется то, что мы с вами сегодня имеем — то, что тогда начиналась, а сегодня продолжается и ухудшается. Что мы с вами растем с 2013 года чуть больше 10% ВВП, когда весь мир вырос больше чем на 30%. Вот здесь, а не в цене на нефть, мы отстаем.
Потому что если посмотреть на те же 90-е годы, мы с вами увидим, если внимательно посмотреть, что не цена на нефть дала нам такой рост в 2000-е. Вернее, конечно, она дала, но она дала в основном рост государственного бюджета и бюджетных расходов. Это не такая большая часть.
Мы получали примерно 100 млрд. долларов в год от цены на нефть (я сейчас грубо беру) и сразу отсекали 60% на свои фонды, которые создал Кудрин. Собственно, они не попадали никуда. Но зато мы получали в год (как моя компания, например) примерно те же 100 млрд. долларов в год всяких западных кредитов. А вот эти шли именно на подъем экономики. Вот эти деньги — умные деньги — они приходили не просто как доллары. Они приходили вместе с западными банкирами.
Нам, например, консорциум 5 банков дал первые дешевые деньги. Представляете: мы берем под 15%, а нам предлагают под 5%. Но говорят: «Давайте вы перестанете использовать всяких инвалидов, делать всякие игрушки или занижать цены и что-то такое. Потому что мы даем деньги только очень чистым компаниям. Мы сами за этим смотрим».
Вот тогда появился экономический смысл всё менять и улучшать. И тогда появилась такая вещь, как правильное направление активности. Активность пошла не в то, как найти эти всякие дыры, их использовать и заработать чуть больше денег.
Но на самом деле вы теряете больше. Потому что начиная неправильно платить налоги или неправильно переводить деньги (нам нужно было переводить деньги за границу за покупку машин), вы плодите какую-то иную бухгалтерию. За ней нужен контроль. У вас вся энергия уходит не туда, куда надо — не на развитие собственного бизнеса, правильного.
В этот момент вы понимаете, ради чего вы отказываетесь от всех неправильных методик, от плохих привычек — как у Шуры Балаганова, лезть в карман в трамвае. Вы начинаете строить реальный европейский и мировой бизнес. Вы понимаете его смысл, потому что вы сразу видите: вот у меня были деньги под 15%, а теперь будут под 5%. Более того, я могу расти дальше, выходить на IРО. У меня возникает масса возможностей.
Вы перестали говорить себе и окружающим вот этот нонсенс, какую-то глупость, которую я постоянно слышал — что если платить все налоги, то вообще надо закрываться. Вот, у нас так много налогов — я помню, нам в 2000-е всё рассказывали. А иностранные компании работают рядом — они-то всё платят, они никогда не будут играть в эти игрушки. Значит, это была неправда. Просто вы что-то не так видели или хотели так видеть.
И вот иностранные деньги — эти 100 млрд. в год реальных денег, вместе с ноу-хау. Более того, эти банкиры знали: мы не знаем, как продавать машины, но мы знаем, где этому научиться. Мы вас пошлем, дадим адреса. То есть на самом деле это был тот колоссальный подъем, та петарда, которая и двинула всю российскую экономику после 90-х годов. Начиная с кризиса 1998, мы уже начали платить огромные налоги.
Сегодня компания платит больше 10 млрд. в год только налогов всяких видов. Это огромные деньги. Только от того, что когда-то мы получили доступ к западным технологиям, к этому умению использовать энергию — раскрепощенную энергию каждого человека, предпринимательскую. У кого-то это энергия тренингов, энергия отношения к клиенту. У кого-то какие-то айтишные технологии. Всё это сходилось вместе.
Это тончайшая материя. Ее государству никак нельзя было шевелить и вмешиваться какими-то вещами, что вдруг 10 лет спустя оно спрашивает: «А это почему, а это?». Всё то, что только делает государство, честно говоря… Ну, не скажу, что всё, что оно делает, нам мешало. Но в основном не благодаря, а вопреки государству мы сделали то, что я перечислил — и автомобилизацию, и телефонизацию, и так далее. Все эти компании. Избыточное регулирование той вороватой бюрократии, конечно, не создавало продукта. Оно мешало.

М. Максимова― А вы себя чувствовали тогда белой вороной? Многие ли сделали именно такой выбор, чтобы, как вы говорите, делать бизнес, вести бизнес честно?

С. Петров― Марина, какая разница — чувствую я, не чувствую? Я даже не интересуюсь этим. Я знаю, что весь мир делает бизнес так. И это очень просто. Не надо изобретать велосипед. Надо идти, учиться и делать. А как только ты начинаешь не комплексовать: а не чувствуешь ли ты, а тут у тебя щиплет в ушах… Зачем мне это всё, кому это, куда мне применить все эти чувства?

С. Крючков― Как минимум, для того, чтобы не оказаться в более слабой позиции по отношению к тем, кто сделал выбор в пользу того, чтобы искать эти самые лазейки, о которых вы говорите. Или в бизнесе это не принципиально?

С. Петров― Это классическая ситуация, когда вы выиграете бой, на проиграете войну. Вы заработаете денег. Возможно, даже большие деньги. Но у вас не будет бизнеса.
Я помню, мне предлагали некоторые товарищи в Кремле: «Так ты что-нибудь попроси. Мы тут тебе сейчас всё». Когда я был депутатом, это было очень популярно — «своим будешь». Но как только ты берешь что-то… Неважно — либо ты получаешь неправильно и незаконно какие-нибудь привилегии, преференции, либо ты начинаешь не обращать внимания на проверки налоговых органов, еще каких-то. Тут же ваши сотрудники начинают, как это называется, хиреть, превращаться в таких жирных котов. Они знают: сейчас мы позвоним и там всё решим.
Это очень быстро меняет любую компанию, любой живой бизнес. А через год-два-три ситуация может измениться. Ваш губернатор ушел куда-то — или на повышение, или в тюрьму, или еще что-нибудь — и вы остались одни с миром. А вы ничего не умеете. Защищаться от него. И вы не можете вот так, на раз, всё это изменить.
Я вам скажу: знаете, как вживается? Наша компания… Ну, сейчас компания не моя, я ее уже давно продал, но всё равно чувствую себя ее основателем. Там 10 тысяч человек. И даже продавцы передней линии, если они долго работают в так называемом рынке продавца, а не покупателя, когда машин мало, когда люди стоят в очереди и звонят: «Дайте мне хоть что-нибудь» — они так портятся, что через месяцев 5-6 их невозможно переделать. Их приходится всех менять. Потому что он уже другой. Это становится просто проблемой. Невозможно десятки, сотни людей вот так взять и поменять их характеры. Они остаются. Да, Марина?

М. Максимова― Скажите, просто учитывая всё сказанное, в этой парадигме «проиграл-выиграл» вы проиграли или выиграли?

С. Петров― Так, меня ваши вопросы всё время ставят в тупик. По сравнению с чем?

М. Максимова― Вы говорите, что бизнес нужно вести честно. Вы говорите, что не было времени следить за другими, как они там ищут лазейки или не ищут лазейки. Но при этом это ваши конкуренты, и вам всё равно приходится как-то смотреть. В любом случае вы же не в вакууме работаете. Вот учитывая тот путь, который выбрали вы, и тот путь, который, соответственно, выбирали другие, в итоге, кто выиграл? Вы выиграли?

С. Петров― Вы до этого вы присутствовали? Вот мы сейчас говорили об этом, что это зависит от вашего целеуказания. Если вы просто хотите заработать денег и с ними куда-то, то выиграли те, кто заработал, возможно, не имея бизнеса или имея бизнес так называемый номенклатурный. Сегодня он даже мог быть на коне и в выигрыше. Но завтра ситуация поменяется, и у него нет ничего. Не на что опереться.
Поэтому ставить вопрос так, без указания, о чем идет речь, довольно сложно. Я считаю, что любой человек, который ответственный, который сейчас понимает, почему нам нужен независимый суд, и почему государство должно дать нам возможность опираться на какие-то правила игры, которые не произвольные, о которых ты точно знаешь, что они существуют. Пусть даже ты можешь проиграть, но ты знаешь, что это честная игра. Понятие честной игры…

С. Крючков― Сергей Анатольевич, у нас 2 минуты до новостей. А как государство должно им это дать, если у него это не выходит? Оно заигрывается в свою игру и, собственно говоря, мы оказываемся не в состоянии этого от него востребовать так, чтобы оно действительно дало.

С. Петров― Ну как, разные страны… Например, единственное, на что обычно ссылаются авторитарные режимы — Сингапур — он пошел на то, что поставил выше своего диктатора Ли Куан Ю английский Верховный суд. Кто-то идет на то, что просто создает…
Без политической конкуренции, конечно, трудно иметь независимое правосудие. Я скажу сразу: это не удается практически некому. Такие сложные конструкции, как в Сингапуре, очень редки. Большей частью, конечно, мы должны закладываться на низкий рост. Что это будет угнетать бизнес. Что какие-то простые бизнесы — дай-подай, пшел вон — у вас будут развиваться, а какие-то сложные бизнесы (Павел Дуров или кто-то еще, который может делать международный бизнес) будут уезжать отсюда. Зачем ему такие риски, когда он знает, что вот тут за границей, с независимым судом, он сейчас сделает свой бизнес лучше?
Это, к сожалению, касается всех сложных технологических и, собственно говоря, нересурсных бизнесов. Не берем пока чисто государственный бизнес или окологосударственный — он всё равно не бизнес. Я его никогда не называю бизнесом. Это чиновники с фантастическими зарплатами, но это не бизнесмены. У них другая мотивация. У них мотивация такого собственника без прав собственника. Это вообще очень вредит, наоборот, и вредит окружающим. Всё, время съели?

С.Петров: В основном не благодаря, а вопреки государству мы сделали то, что я перечислил

С. Крючков― У нас остается 40 секунд. Конечно, тема взаимоотношений бизнеса, чиновников и государства в целом — это отдельный разговор. Я думаю, во второй части нашей программы мы посвятим ему большую часть времени, большее количество времени. Напомню: у нас в гостях сегодня Сергей Петров, предприниматель, основатель компании «Рольф». Ведут программу Марина Максимова и Стас Крючков. Прервемся на новости на «Эхе Москвы».

НОВОСТИ.
РЕКЛАМА.

С. Крючков― Это действительно «Разбор полета». Сразу после этой программы в 23 часа будет «Футбольный клуб». Ведущие Василий Уткин и Максим Курников. После полуночи «Битловский час» с Владимиром Ильинским. А с часу до 3-х пополуночи программа Игоря и Юджина «Хранитель снов» о тяжелой музыке. Сегодня наш гость — это Сергей Петров, предприниматель, основатель компании «Рольф». Марина хотела задать свой вопрос.

М. Максимова― Сергей Анатольевич, у нас программа всё-таки биографическая. Мы сейчас, конечно же, опять вернемся к бизнесу и политике. Но вы как раз сейчас отходили, и я видела: у вас за спиной в шкафу стоит какая-то модель самолета. Насколько я знаю, вы, собственно говоря, родом из Оренбурга и вы пошли в Оренбургское высшее военно-авиационное краснознаменное училище. Чем был обусловлен этот выбор? И что это, кстати, за самолет у вас за спиной?

С. Петров― Молодец, всё прочитала. Но тема мне точно совсем неинтересна. Говорить о себе в тот момент, когда мы находимся на таком переломе, когда действительно сегодня и 90 лет Борису Ельцину, и у нас тут суды показывают… Всё это мне кажется на порядок важнее, чем рассказать, какой там самолет стоит. Да любой назовите! Поэтому у меня всё-таки всё время ощущение, что мы говорим о разборе полетов, как получается такая ситуация.
Вот сейчас мы просто в перерыве говорили, что все, оказывается, хотят чего-то хорошего — и президент, и все наши судьи, и так далее. Но все находятся в таком положении, что общество раскалывается, и трудно ожидать для бизнеса то, что мы все с вами хотим — чтобы он просто поднимался и давал нам рост процентов 6-7 в год ВВП. Но сегодня вы знаете — 1%, 1,5% 2%. Это не то, что нужно.
И тогда, кстати, все эти социальные проблемы тоже будут решаться лучше. Как это было в 2000-е годы, когда мы вытаскивали страну, и все росли довольно интенсивно. И кстати, причиной этого роста, повторяю, была не цена на нефть, а именно тот разгон, который взяли в 90-е, когда начали создаваться вот такие компании. Их просто были тысячи.
И поэтому сегодня я хочу вернуться к тому, что сейчас единственная проблема, которая есть — это, конечно, избежать грядущих впереди каких-то гражданских конфликтов. Надо обязательно и оттуда, и отсюда взять людей наименее радикальных. Наиболее радикальные всегда останутся, будут призывать: нельзя с этими разговаривать, с теми, и суды у нас хороший, и правоохранители хорошие, и не слушайте.
Какой-то центристский дискурс должен развиваться в стране, чтобы мы хотя бы поняли, что страна у нас одна-единственная, и нет такой проблемы, которую нельзя было бы решить, если только применить простое правило — честные выборы, и увидеть, сколько кого и где. Мы готовы потерпеть коммунистов еще 5 лет или 4 года, или националистов — ничего страшного нет.
Когда люди (кстати, разумные люди) из силового блока (я очень много с ними общался) говорят: «Вы что, вот представьте: вот этот придет к власти. Как он будет разговаривать с Рамзаном Кадыровым? Или кто ему будет подчиняться из этих силовиков?».
Действительно, это проблема. Я ни в коей мере ее не уменьшаю. Но когда люди приходят к власти — любые, самые неприличные, я ни одного слова не возьму из того, что я говорю о коммунистах. Я их очень не люблю. Я с ними воевал еще с 1982 года. Но помните, когда пришел Маслюков, когда пришел Примаков, что они могли сделать?
Когда человек приходит к власти, будучи даже самым каким-нибудь, казалось бы, безответственным, он попадает в зону ответственности. Потому что если он начнет проводить особенно популистские лозунги, завтра мы тут вообще лишимся промышленности, уйдут инвесторы. Тут люди просто снесут его. А он не один пришел — у него там партия за спиной, соратники. Они его начнут тянуть за фалды пиджака: «Куда ты, что ты несешь?».
То есть все всё равно будут вести себя ответственно. Нам обязательно нужно шаг по шагу, но создать какую-то центристскую… Не знаю, партия Меркель, такие мягкие демократы — христианские и прочие, которые отбивают все крайние течения и всё-таки внутри себя ведут страну.

М. Максимова― Сергей Анатольевич, кто это должен сделать? Вы говорите: нам нужно создать.

С. Петров― В первую очередь мы вместе. Потому что мы должны попытаться. Я знаю, это очень сложно. Сейчас уже очень сложно прямо на ходу. Я вижу, как раскалывается общество до каких-то гражданских столкновений. Потому что как только мы дальше будем ухудшать экономику, всё больше будет рекрутироваться людей вот таких, которые будут готовы на драку, на какие-то экстремистские выходки. Это просто закон общества. Не только у нас — это всегда так.

С. Крючков― То есть у вас есть убежденность в том, что пока эта грань раскола еще не преодолена? Что еще есть возможность этого градиента, перехода между черным и белым.

С. Петров― У меня нет такой убежденности. Но я знаю, что в каждой сотне людей есть наиболее крайние и есть наиболее умеренные. И как только с каждой стороны сделают шаг вперед и что-то начнут — здесь реформы, здесь признают, что надо всё-таки как-то договариваться, то мы обязательно начнем откалывать по десятку людей из этой сотни в этот центр. Чтобы это не было гражданской войной в перспективе. Потому что чем раньше мы начнем реформы, тем меньше вот этих крайностей, меньше экстремистов будет у нас на улицах. Мы заведем, например, в парламент — там пусть дерутся. Это нормально — пусть там воюют и спорят. Тогда на улицах не будет никакой крови.

С. Крючков― Сергей Анатольевич, коль скоро мы заговорили об актуальной повестке, и вы говорите, действительно, страна на пороге перелома… Вот завтра Симоновский суд выездным заседанием в Мосгорсуде будет решать вопрос об изменении меры пресечения одному из ведущих оппозиционных политиков страны Алексею Навальному. На ваш взгляд, чтобы сохранить эту возможность для диалога, какое решение должно было бы быть правильным?

С. Петров― Я не вижу решения в такого рода вещах: что делать завтра? Я сейчас вижу, что завтра, возможно, всё предопределено, ничего сделать уже нельзя. Уже поздно. Это надо было думать еще год назад. Но если взять в целом, что движение должно быть сюда, что если уж какие-то изменения, то только в сторону договоренностей, а не конфронтации. То есть где-то садится, разговаривать, беседовать. Не боятся показаться слабыми. А тем, кто садится, не требовать чего-то: дайте нам сейчас все головы.

С.Петров: Я вижу, как раскалывается общество до каких-то гражданских столкновений

Повторяю: чем больше будет таких людей, которые хотя бы займут этот центр и не будут позволять экстремистам ни с той, ни с другой стороны сталкивать лбами, тем быстрее мы выйдем на экономический рост и уйдем от этой опасности. Потому что когда эта опасность даже в перспективе…
Вот почему я вначале вам рассказывал, как тонко устроен бизнес? Что ничего нельзя сделать сразу. Любое движение на него страшно разрушает эту ткань. У вас не просто там завод работает или что-то продается — настроено всё. Финансисты настроены так, чтобы как можно дешевле брать кредиты. Для этого они сделали тысячи других действий. И всё это — это, например, кому-то дается от массовости, а кому-то от эффективности. Каждый развивает свою поляну, то, что у него хорошо получается. И любое вмешательство, чрезмерное урегулирование…
Даже, знаете, какое вмешательство сейчас может быть? Например, очень хорошая работа налоговой инспекции раньше компенсировалась тем, что законы слабые или плохо, неряшливо написаны. Ну и черт с ними. А сегодня она стала хорошо работать, и уже неряшливость законов тоже стала тормозом экономического роста. Потому что всё используется против налогоплательщика. Всё используется в фискальных целях. Уже удар — по 0,5%, по 0,1% роста мы отрываем. В итоге мы с вами топчемся на месте тогда, когда все остальные страны идут вперед.
Безусловно, через 10 лет это скажется в катастрофе. Это кажется, что 1% — это не проблема. Вот сейчас будет рост, завтра будем расти. С чего это вдруг? Объясните: с чего? Ведь почему начинаются эти конфликты? Потому что в первую очередь, я считаю, конечно, нужно иметь вот этот центр — мощный консервативный. Всё, мы согласны, нельзя потерять страну. Мы понимаем вас, правоохранители, вы понимаете нас. Давайте всё это в парламенте. Первое условие — честная игра — должно быть соблюдено. Без этого просто никогда ничего вообще не решится. Люди не смогут видеть, когда их обманывают на выборах.

С. Крючков― Ваш опыт хождения в политику и поиска этого центра — 2 каденции в Государственной Думе. Он продемонстрировал, что это возможно? По-моему, результат немножко не тот, о котором вы говорите. Или я неправ?

С. Петров― Мой опыт здесь не причем. Просто мой опыт пришелся на волну отката с этого. Потому что постоянно шло ухудшение, и в конце концов нельзя было иметь даже своей позиции. Вы остаетесь с людьми, которые… Я, например, ходил по Думе и спрашивал: «Ну кто ты такой по убеждениям?» каждого попадающегося мне на глаза депутата. И почти никто не мог, собственно, сформулировать, какие у него убеждения. Сидит вот огромный профсоюз бюрократов, и огромная часть из них занимается таким флюперством — как начальство хочет, я еще вперед должен забежать.
Конечно, такая ситуация создана для того, чтобы не появились какие-то крикливые люди, нехорошие, которые мешают работе. На самом деле законодательный процесс… Вот я пришел к выводу — да это, в общем, известное правило: нельзя какой-то хороший закон списать с какого-нибудь местного австрийского или американского и перенести на российскую почву. Закон нельзя навязать обществу. Закон можно только открыть в обществе. Вот как люди живут — описать это и вместе с ними убедить их: давайте сделаем чуть лучше.
Когда мы там издаем какие-то ханжеские законы — нельзя ходить сегодня с открытой бутылкой пива — его просто не выполняют и всё. И таких очень много. Выполняют выборочно. Ну а выборочное правосудие — вы понимаете, это как раз влияет. Это и есть 1%, 1,5% роста вместо 6-7, которые мы должны иметь.
Поэтому никакого другого пути я не вижу, кроме как попытаться всё-таки обрезать всех крайних со всех сторон, и кто-то должен взять на себя ответственность на поиск вот этого компромисса здесь. Приглашать таких людей мы будем, естественно. Но бизнес не может здесь ничего. Бизнес — мы просто платим по 10 млрд. с лишним налогов, и надеемся, что те, кто их получает, получатели наших налогов это решат. В данном случае спрашивать с бизнеса эти вещи невозможно. Это общество должно отвечать.
Общество может ошибаться — ничего страшного. Пусть оно выберет какого-нибудь самого нелепого человека. Когда нам говорят, что вот мы с вами почти уничтожили местное самоуправление, потому что там выбирают бандитов — на самом деле это очень опасная вещь. И это опасная вещь, и назначение — опасная вещь.
Я вам так скажу. Когда я беседовал на эти темы тоже с нашими министрами, с какими-то силовыми боссами, они говорят: «Ну как так? Вот сейчас мы выберем всех бандитов — и всё, страну разворуют или пустят по миру». Понимаю их опасения. Но если идти путем закручивания гаек, это будет, видимо, какой-то сценарий СССР-2. От неэффективности, от того, что мы вообще перестанем экономически расти, также может быть развал.
Поэтому уж если оба сценария такие опасные, то, по крайней мере, лучше идти туда, где появляется возможность обучения избирателя. Ведь избрав кого-то неправильного, после выборов он рефлексирует, начинает думать, почему так получилось. Конкуренты ему указывают, почему. И через несколько циклов — 1,2, 5… Как в Украине, постепенно.
Нигде это не было сразу и быстро. Это всегда длилось генерациями. Потому что если вы попробуете со своим старшим поколением, отцами, дедами, поговорить, вы увидите, что если он уже занял позицию и 5 лет в ней когда-то жил, он уже не уйдет с нее. Оставьте его доживать свой век. как знает. Бесполезно. И поэтому нужно больше времени, чтобы за это научились отвечать, научились принимать ответственные решения. Общество растет.

М. Максимова― Это возможно, с вашей точки зрения, сейчас, во время правления Путина?

С. Петров― Это возможно всегда. Потому что Путин сам по себе не может принимать миллион решений в день.

М. Максимова― Но вы же видите, как сейчас проходят выборы. Вот у нас в сентябре будут выборы. Но туда же никого не допускают! Потому что как только ты начинаешь критиковать власть — всё, ты против родины, ты против страны, ты враг.

С. Петров― Надо понять, почему. Действительно, есть опасения, что вот мы сейчас тут допустим, то мы потеряем страну. У них масса серьезных аргументов: «Посмотрите, кто это такие!». Ну, пусть найдут еще кого-нибудь. Но всё равно сначала должна быть политическая конкуренция. А пока всё зачищено, конечно, никакого движения вперед не будет.
Видимо, нужно это обсуждать. Нужно поставить такой критерий, что да, инвесторы верят вам, независимые суды появляются или хотя бы идут каждые 2-3 года на какое-то улучшение. Есть какое-то движение вперед. Его можно озвучивать и слушать на предвыборной программе. Требовать его.
Я понимаю, Марина, что вы сейчас скажете. Тогда можно просто, знаете, закрыться простыней и ползти к кладбищу. Повторяю: это единственное решение. Никаких других нет. В стране должна быть какая-то твердая опора такого среднего класса и, желательно, он должен быть ответственный.

С.Петров: Нужно иметь вот этот центр — мощный консервативный. Всё, мы согласны, нельзя потерять страну

С. Крючков― Среднего класса всё меньше, опоры всё меньше. И ситуация, вами описанная, довольные идеалистично выглядит, потому что непонятно, где должно открыться это окно возможностей. С чего начать осуществление или внедрение в эту перспективу построения новой прекрасной России. России, где консенсус между теми и другими, где отсеяны крайности.

С. Петров― Я думаю, общий лозунг, которая сейчас всех бы устроил — это всё-таки честные выборы. Как выберут, так и выберут. Я думаю, большинство людей… Конечно, кто-то это не поддержит. Но посмотрите, что происходит. Как только вы не даете возможность парламентской комиссии проверить, например, ваших судей или следователей, то каждый год они ухудшают качество своей работы. Потому что никто их никогда не спрашивает за брак. Там нет конкуренции, в отличие от бизнеса, и нет возможности сказать: «Послушайте, вы работаете плохо. Давайте делать лучше».
Это принципиальная вещь. Потому что как только этого нет — хорошо, сегодня они экстремистов или еще кого-нибудь, просто неприятных людей… Но завтра это будут неприятные для правоохранителей соседи, еще кто-то будет подвергаться произволу, выборочному правосудию. И самое главное, следствие будет выбирать уже совсем такие пункты — не знаю, не юридические, а чисто политические.
К сожалению, вот здесь у нас такая проблема. Надо внушать это, конечно, в первую очередь нынешним правоохранителям и судейским. Там есть нормальные люди. Им надо сказать: смотрите, не бывает так, чтобы стояло ровно. Любая система либо деградирует, либо улучшается. Она никогда не стоит в ноль. Это бывает большая деградация, большой угол снижения или подъема.
И вот здесь принципиально, чтобы они заняли позицию: вы намерены что-то улучшать? Давайте, покажите нам. Тогда мы согласны с вами — правьте дальше, делайте что-то еще, но делайте что-то. Не держите нас за совсем уж неграмотных людей, которые завтра видят, куда это всё катится.

С. Крючков― Ну так ведь держат же, Сергей Анатольевич! Ведь держат.

С. Петров― Смотрите, каждый цикл, каждый год-два-три всё больше людей будут выходить и требовать этого. И поэтому рано или поздно придется кому-то и справа, и слева согласиться с этим, оторваться от своих крайних — назовем, бездельников и экстремистов с этой стороны, а с той стороны — тех, которые не любят работать под контролем, а любят всё время только…
Тут Пархоменко вчера написал, что его опросили и сказали, что он там что-то выкрикивал. Но не те офицеры, которые его задерживали, и не в том месте, где это было. И он говорит: так же было 6 лет назад. То есть никакого прогресса за 6 лет, чтобы хотя бы научиться того, кто нарушает, кто, не знаю, файеры, или бьет что-то, или кричит, может быть, не то, что нужно… Хотя это не нарушение. Но хотя бы здесь, чтобы хотя бы те же люди, которые задерживают, и отвечали за то, что есть. То есть нет давления и нет движения — в правоохранительной структуре не будет никакого улучшения. А значит, нужно будет еще больше людей бить, сажать.

М. Максимова― А уличные протесты — это не давление?

С. Петров― Это давление, но…

М. Максимова― Недостаточное?

С. Петров― Давление будет нарастать, потому что у них нет представительства. У них нет другой площадки поговорить. Как только мы убедим правоохранителей — тех, которые приличные, которые готовы учиться работать лучше…
Я помню, как-то (это было лет 15 назад, еще в каденции 5-го созыва, по-моему) наша фракция встречалась с Путиным. И мы спрашиваем его: «Как же так, МВД деградирует!». Он отвечает: «Ну так они, если их начать реформировать, вообще перестанут работать».
Вот, пожалуйста, ответ президента. Это я своими ушами слышу, и вся наша фракция. Это говорит о том, что он не знает, что с этим делать. И получается, что мы не находимся в зоне прогресса. А что произойдет? Через год-два-три к этому всё равно придется вернуться, но в гораздо худшей ситуации.
Я, конечно, на это уже смотрю всё больше издалека, потому что что я больше интересуюсь уже европейскими делами. Мне сейчас как-то больше интересно, что тут у нас Schwarz Partei с зелеными сделают против Freiheitliche Partei. У меня интересы смещаются.
Но я вижу, что так система не работает. Нужно будет обязательно ставить под контроль любую политическую, экономическую и правоохранительную систему. Она должна быть конкурентной. Она должна хотя бы улучшаться. Для того, чтобы она улучшалась, ее нужно постоянно спрашивать, что было год назад, почему, и что сейчас улучшится.

М. Максимова― Тут в новостях разные журналисты писали: вы хотели продавать «Рольф». Вот недавно появилась информация, что вы не будете этого делать. Это связано с какой-то надеждой?

С. Петров― Смотрите, я давно продал компанию кипрскому трасту. Это реальная продажа. Просто там меня действительно уважают как основателя, даже могут послушать. Но директора на Кипре принимают свои решения. И они будут принимать решение, продавать или не продавать. Это происходит даже в интересах моего сына, но реально, например, после вот этой стычки с правоохранителями они как раз совсем перестали меня слушать, потому что считали, что я что-то делал неправильно.

С.Петров: Общество может ошибаться — ничего страшного. Пусть оно выберет какого-нибудь самого нелепого человека

С. Крючков― А сегодня, кстати, в какой стадии пребывает это дело?

С. Петров― Это надо обращаться в компанию. Потому что я, повторяю, такого прямого отношения… Я могу дать совет. Меня могут послушать. могут нет. Но я даже не могу вам точно сказать, в какой стадии что где находится.

М. Максимова― В чем, с вашей точки зрения, главная причина дела против вас? То есть официальную формулировку мы все знаем.

С. Петров― Ну, первое: там нет никакого преступления. Там просто есть продажа какой-нибудь внутренней… Это, естественно, в компании никто не обсуждал с точки зрения какого-то вывода денег. Вот я сейчас говорю — меня наверняка слушают, может быть, тысячи наших сотрудников. Вот что-то бы делалось, и я бы не мог этого сказать? В нашей компании, где мы воспитываем всех на честной игре, это просто невозможно. Потому что я не смог бы врать о том, чего не было.
Но если у правоохранителей, как раньше, в 30-х годах, была норма — нужно делать какие-то дела против кого-то, особенно если он нелоялен или слишком самостоятелен, то мысль у правоохранителей всё-таки такая: нет такой большой компании, где нельзя что-нибудь найти. И вот эта мысль очень плохая для бизнес-климата, естественно. Она просто бьет под корень. Дальше всё идет по такой: ну давайте что-нибудь найдем. Давайте вот тут, вот так мы видим. Таких дел у нас очень много. и они всё время расширяются.
Естественно, всё это отражается на экономическом росте. Ничего страшного бы не было, будь у нас над этим еще и какой-то контроль, независимый суд. Но, к сожалению, суд сейчас тоже не показывает. Иногда да, иногда нет. Мы не можем никак рассчитывать. Поэтому мало инвесторов, как вы видите. Люди вкладывают собственные деньги не в Россию. Идет очень большой ежегодный отток. Это всё звенья одной цепи — что мы с вами не делаем ничего, чтобы всё-таки был какой-то контроль за этим.

С. Крючков― Сергей Анатольевич, чтобы начать что-то делать, одного желания, пусть даже большого количества людей, явно недостаточно. Нужна какая-то, хотя бы одна, работающая институция. Вы говорите: суд не работает, правоохранительные органы не работают, бизнес ищет лазейки. И вот таких мотивированных на честность и развитие, как вы… С чего должны начаться? Назовите эту институцию, которая может стать этой точкой начала движения в сегодняшней России.

С. Петров― Это молодежь, которая требует уже государство закона. Которая требует честной игры. Которая выходит и выставляет свои требования. В принципе, это залог того, что через 5 лет это уже будет реальностью.
Вот вы в своем подъезде — представьте себе: у вас есть там старший по подъезду. Он собирает с вас деньги и тратит всё на свою площадку и своих… И вы его вдруг не можете никак поменять, потому что он всё время назначает неправильных. Вы точно с ним не справитесь. Представьте себе, что половина подъезда его не любит. Ну, они начнут лампочки бить, портить лифт — даже себе же. Ну так не будет жить государство! Что-нибудь они да устроят.
Нам просто нужно убедить наш силовой блок, который сейчас, видимо, всем управляет, что всё-таки давайте соберем какую-нибудь центральную группу, которая знает, может разговаривать и понимать ваши проблемы, и вы поймете проблемы этих людей, которые выходят. И всё-таки примем решение, что это наша страна, и что мы должны находить это решение. Иначе концовка везде приводила только к одному.

С. Крючков― Так и хочется сказать: «Ау, силовой блок! Мы готовы! Давайте, прислушайтесь к нам!».

С. Петров― Нет, они скажут: «Вы не готовы. Как вы готовы?! Вы выходите на то, что несанкционированно. Они несанкционированное уже трактуют как запрещенное. Ну и так далее. Я их тоже понимаю. У них своя проблема — им надо показать порядок. «Вот, маленькие дела. Вот идите там, решите проблему взяток в университетах. Чего вы тут выходите? Что вы тут, понимаете, нам..?». Можно их понять, черт с ними.
Повторяю: лишь бы создать всё-таки какую-то площадку для того, чтобы эти понимающие люди соединились. А там уже пусть потихонечку от экстремистов откалывается всё больше людей, чем больше этот орган будет действенным. Других путей, к сожалению, нет.

С. Крючков― Хотелось бы, чтобы этот алгоритм работал. И, к сожалению, прямо стремительно, как самолет — тот самый самолет, который у вас за спиной — пролетел этот час. Провели программу Марина Максимова и Стас Крючков. Сегодня гостем «Разбора полета» был предприниматель, депутат Госдумы 5 и 6 созыва, основатель компании «Рольф» Сергей Петров. Спасибо вам большое, Сергей Анатольевич!

С. Петров― До свидания!

М. Максимова― Спасибо, до свидания!

Дилерский центр «Рольф». Сергей Петров

В начале девяностых в стране появляются первые доступные иномарки: для бандитов, коммерсантов и политиков — новые, для народа — подержанные из Японии и Европы. На пустом рынке столбят себе место самые ухватистые, среди них — Сергей Петров, буквально из ничего создающий сеть дилерских центров «Рольф».

В 1982-м военного лётчика Петрова увольняют из армии и исключают из КПСС за антисоветскую пропаганду и «участие в демократических кружках». С военной карьерой покончено — Петров идёт заниматься техникой в Мосинжстрой и параллельно учится на экономиста. К концу перестройки это сочетание приводит его в только что появившийся в Москве частный автопрокат: компания «Розек-Кар» сдаёт приличные автомобили в аренду иностранцам, шокированным русским автопромом. Не имея оборотных средств, Петров проворачивает остроумную схему: арендует машины у конкурентов за 60 долларов в день и возит на них клиентов по 6 долларов в час. Много не заработаешь — но появляется денежный поток, который можно пустить в дело.

К лету 1991-го у «Розека» всё хорошо: две сотни собственных приличных машин, солидная репутация, неплохие доходы. Но Петров готовится уйти — долгие месяцы они с компаньонами готовят поляну и переманивают людей в новый бизнес. В «светлое будущее» (как написано на листке с фамилиями кандидатов) берут не всех: Петров хорошо понимает, что такое советский работник — насмотрелся в Мосинжстрое — и отбирает в компанию исключительно людей «с новым духом». «Советская зараза, она, как вирус, переносится», — объяснит он позже журналистам. С новым духом в «Розеке» набирается человек 20 — все они становятся основой «Рольфа».

Компанию регистрируют за две недели до путча 1991-го, и уже в начале 1992-го «Рольф» получает жирное соглашение с Mitsubishi — становится дилером компании в России. По словам Петрова, он покоряет японцев честностью: прямо заявляет, что «Рольф» торговать автомобилями не умеет, за душой у них ничего нет, и просит научить вести бизнес. Звучит фантастически — как и то, что первую партию из сорока «Лансеров» «Рольф» получит в кредит под честное слово — но всё срабатывает.

Торговлю ведут через легендарный Национальный фонд спорта, контору, получившую гигантские льготы во внешней торговле. В таких условиях дело быстро идёт на лад: в 1992-м «Рольф» продаёт 109 Mitsubishi, в 1993-м — 566, а в 1994-м — уже 1022. На каждой ввезённой Pajero компания зарабатывает по $25 000 — а есть и другие: в России японцы продают 12 моделей, самое большое предложение на рынке японских авто. Помогает и расположение складов: машины везут из Европы за две недели вместо 4–5 месяцев у конкурентов.

«Рольф» ждёт долгая история. После кризиса 1998-го компания начнёт торговать в России более дешёвыми Hyundai — причём направление проспонсируют деньгами от продаж прямых конкурентов, Mitsubishi. Японцы смирятся: за 90-е Петров застолбит им в России умопомрачительную долю рынка в 10%. В 2000-х Петров отойдёт от управления компанией и плотно займётся политикой (депутат Госдумы с 2007 по 2015 год во фракции «Справедливая Россия»), будет критиковать власть, уедет в Австрию, а в самом конце 2010-х — получит громкое уголовное дело.

Подписывайтесь на наш канал в Telegram, чтобы первыми быть в курсе главных новостей ритейла.

Этот текст – часть нашей книги «История российской торговли: 90-е». Прямо сейчас мы собираем деньги на издание: можно (и нужно) оформить предзаказ на книгу. В цифровом виде выйдет 1/5 книжного материала (примерно 36 заметок из почти 200). Если мы не соберем средства и не продадим тираж, то материал, к сожалению, «ляжет в стол» до лучших времен, а скорее всего – никогда не выйдет.

Оформить предзаказ книги.

рольф

«РОЛЬФ» — свой путь в бизнесе. Значение репутации для создания конкурентной компании» — 22 декабря 2009 г. на бизнес-завтраке АКМР

 

В рамках программы «Бизнес-завтраки с АКМР и партнерами» Ассоциация директоров по коммуникациям и корпоративным медиа России (АКМР) 22 декабря 2009 г. приглашает на предновогоднюю встречу-дискуссию с основателем и владельцем компании «РОЛЬФ» Сергеем Петровым.

На бизнес-завтраке в компании «РОЛЬФ» основная тема обсуждения — «Значение репутации для создания конкурентной компании». Руководитель компании Сергей Петров расскажет о своем пути в бизнесе, о наиболее важных элементах управления, в том числе о коммуникациях.

Эксперт встречи: Петров Сергей Анатольевич, основатель группы компаний «РОЛЬФ».

Вопросы для обсуждения на бизнес-завтраке:

1. Мой путь в бизнес. Благодаря чему появился «РОЛЬФ» и что это за компания?

2. Роль коммуникаций и продвижения в моем бизнесе.

3. Социальная ответственность бизнеса, кадровая политика, репутация, корпоративные СМИ, маркетинг, работа с партнерами — какой блок в управлении компанией сейчас самый важный?

4. Кто для меня лучший сотрудник сегодня? Какие компетенции в России самые важные для работы в компании? Сотрудники, с какими личными качествами будут востребованы в ближайший год?

5. Самые конкурентные рынки/бизнесы в России.

6. Какие возможности нам дает работа на глобальном рынке?

7. Уроки сложного экономического периода и рекомендации директорам по коммуникациям.

Дата проведения мероприятия: 22 декабря (вторник), с 10.00 до 12.00.

Регистрация: 9.30 — 9.45.

Формат мероприятия: выступления экспертов и участников встречи, дискуссия.

На встречу не могут не прийти: руководители и специалисты маркетинговых, рекламных и PR департаментов, представители торговых сетей, издательских домов, рекламных агентств, производственных холдингов и других отраслей рынка.

Информационная поддержка: журнал «Новости СМИ», журнал «Свой бизнес», радио России, Begin Group, Life Coach академия, Media Guide, MediaJOBS.ru, Media-online.ru, PR-Life.ru, ИА «Вся Россия», Profobus.ru, PUBLIC.ru, publicity.kiev.ua, Subscribe.ru, Vakant.ru, АКАР, АКМР, АНРИ, АРПП, Великая Эпоха, Гарант, МФД, НАТ, РАСО, РИД, РФР, СПб творческий Союз Журналистов, ТТЦ Останкино и другие.

 

Информация о ключевом спикере компании.

Биография:

Сергей Анатольевич Петров — основатель группы компаний «РОЛЬФ».

Родился 16 августа 1954 года в Оренбурге в семье военного.

Закончил Оренбургское высшее военное авиационное училище летчиков им. Н.А.Полбина и Заочный институт советской торговли по специальности «экономика труда».

Служил летчиком инструктором в ВВС. Последнее воинское звание майор.

В 1982 году ему пришлось уйти из армии, после того как КГБ разоблачил созданный при его участии оппозиционный антикоммунистический кружок.

В августе 1991 года Сергей Петров основал и возглавил компанию по прокату автомобилей «Рольф Ко», которая с 1998 года стала дилером Mitsubishi в России.

До 2004 года Сергей Петров был президентом и главным исполнительным директором компании «Рольф». Затем передал управление компании профессиональным менеджерам и дистанцировался от оперативного управления бизнесом.

В 2007 году стал депутатом Государственной Думы РФ пятого созыва от фракции «Справедливая Россия», член Комитета ГД по бюджету и налогам.

Состояние Петрова на начало 2008 года, по оценке журнала The Forbes, достигло $1,7 млрд.долларов.

Женат, имеет двоих сыновей.

Увлекается горными лыжами и ездой на велосипеде.

 

О компании «РОЛЬФ»

Группа компаний «РОЛЬФ» — один из лидеров российского автомобильного рынка и крупнейший в России импортер и продавец автомобилей иностранных марок. Имея за плечами 18 лет успешной работы, «РОЛЬФ» обладает уникальными знаниями и опытом на автомобильном рынке. Штат сотрудников компании составляет более 5 500 сотрудников.

«РОЛЬФ» — клиентоориентированный бизнес и надежный партнер, гибко реагирующий на изменения рыночной ситуации, привносящий западные методики в свои бизнес-практики.

Группа компаний «РОЛЬФ» является единственным в России полностью диверсифицированным автомобильным бизнесом. В состав Группы компаний входит официальный дистрибьютор марки Mitsubishi в России и странах СНГ. Группа компаний владеет логистическим бизнесом, дистрибуцией запасных частей, а также предоставляет полный спектр финансовых услуг.

Розничная сеть «РОЛЬФ» насчитывает 24 дилерских центра, представляя 9 автомобильных брендов, среди которых — как массовые, так и премиальные марки. «РОЛЬФ» стал пионером в организации продаж автомобилей с пробегом, запустив работу самостоятельного подразделения BlueFish, занимающегося покупкой и продажей подержанных автомобилей, в 2007 году.

 

Справка об АКМР:

Ассоциация директоров по коммуникациям и корпоративных медиа России была создана 6 октября 2004 года. Президент АКМР Игорь Игнатьев, заместитель председателя, директор по взаимодействию с органами государственной власти Shell Exploration & Production Services; Исполнительный директор Дегтяренко Джемир, ИД «МедиаХаус». Члены правления: Кошляков Лев, ОАО «Аэрофлот»; Печейкин Анатолий, НК «ЛУКОЙЛ-Информ»; Савицкий Максим, ФК «УРАЛСИБ»; Шуб Максим, Shell Exploration & Production Services; Мария Маслова, Philip Morris Sales & Marketing; Лариса Хон, НЛМК, Марина Мишункина, «АИФ»; Бахтина Ирина, «Юнилевер».

Войдя в состав АКМР, Вы полностью вовлекаетесь в общеотраслевые процессы, получаете доступ к оперативной информации, касающейся вопросов развития корпоративных коммуникаций медиа в России и за рубежом, получаете дополнительные конкурентные преимущества на рынке.

Приглашаем присоединиться и активно участвовать в жизни Ассоциации!

 

 

В рамках программы «Бизнес-завтраки с АКМР и партнерами» Ассоциация директоров по коммуникациям и корпоративным медиа России (АКМР)  22 декабря 2009 г. приглашает на предновогоднюю встречу-дискуссию с основателем и владельцем компании «РОЛЬФ» Сергеем Петровым.

 

На бизнес-завтраке в компании «РОЛЬФ» основная тема обсуждения — «Значение репутации для создания конкурентной компании». Руководитель компании Сергей Петров расскажет о своем пути в бизнесе, о наиболее важных элементах управления, в том числе о коммуникациях.

 

Эксперт встречи: Петров Сергей Анатольевич, основатель группы компаний «РОЛЬФ».

 

Вопросы для обсуждения на бизнес-завтраке:

1. Мой путь в бизнес. Благодаря чему появился «РОЛЬФ» и что это за компания?

2. Роль коммуникаций и продвижения в моем бизнесе.

3. Социальная ответственность бизнеса, кадровая политика, репутация, корпоративные СМИ, маркетинг, работа с партнерами — какой блок в управлении компанией сейчас самый важный?

4. Кто для меня лучший сотрудник сегодня? Какие компетенции в России самые важные для работы в компании? Сотрудники, с какими личными качествами будут востребованы в ближайший год?

5. Самые конкурентные рынки/бизнесы в России.

6. Какие возможности нам дает работа на глобальном рынке?

7. Уроки сложного экономического периода и рекомендации директорам по коммуникациям.

 

Дата проведения мероприятия: 22 декабря (вторник), с 10.00 до 12.00.

 

Регистрация:  9.30 — 9.45.

 

Формат мероприятия: выступления экспертов и участников встречи, дискуссия.

 

На встречу не могут не прийти: руководители и специалисты маркетинговых, рекламных и PR департаментов, представители торговых сетей, издательских домов, рекламных агентств, производственных холдингов и других отраслей рынка.

 

Информационная поддержка: журнал «Новости СМИ», журнал «Свой бизнес», радио России, Begin Group, Life Coach академия, Media Guide, MediaJOBS.ru, Media-online.ru, PR-Life.ru, ИА «Вся Россия», Profobus.ru, PUBLIC.ru, publicity.kiev.ua, Subscribe.ru, Vakant.ru, АКАР, АКМР, АНРИ, АРПП, Великая Эпоха, Гарант, МФД, НАТ, РАСО, РИД, РФР, СПб творческий Союз Журналистов, ТТЦ Останкино и другие.

 

 

 

Информация о ключевом спикере компании.

 

Биография:

 

Сергей Анатольевич  Петров — основатель группы компаний «РОЛЬФ».

 

Родился 16 августа 1954 года в Оренбурге в семье военного.

 

Закончил Оренбургское высшее военное авиационное училище летчиков им. Н.А.Полбина и  Заочный институт советской торговли по специальности «экономика труда».

 

Служил летчиком‑инструктором в ВВС. Последнее воинское звание ‑ майор.

 

 В 1982 году  ему пришлось уйти из армии, после того как КГБ разоблачил созданный при его участии оппозиционный антикоммунистический  кружок.

 

В августе 1991 года Сергей Петров основал и возглавил компанию по прокату автомобилей  «Рольф Ко», которая с 1998 года стала дилером Mitsubishi в России.

 

До 2004 года Сергей Петров был президентом и главным исполнительным директором компании «Рольф». Затем передал управление компании  профессиональным менеджерам и дистанцировался от оперативного управления бизнесом. 

 

В 2007 году стал депутатом Государственной Думы РФ пятого созыва от фракции «Справедливая Россия», член Комитета ГД по бюджету и налогам.

 

Состояние Петрова на начало 2008 года, по оценке журнала The Forbes, достигло $1,7 млрд.долларов.

 

Женат, имеет двоих сыновей.

 

Увлекается горными лыжами и ездой на велосипеде.

 

 

 

О компании «РОЛЬФ»

 

Группа компаний «РОЛЬФ» — один из лидеров российского автомобильного рынка и крупнейший в России импортер и продавец автомобилей иностранных марок. Имея за плечами 18 лет успешной работы, «РОЛЬФ» обладает уникальными знаниями и опытом на автомобильном рынке. Штат сотрудников компании составляет более 5 500 сотрудников.

 

«РОЛЬФ» — клиентоориентированный бизнес и надежный партнер, гибко реагирующий на изменения рыночной ситуации, привносящий западные методики в свои бизнес-практики.

 

Группа компаний «РОЛЬФ» является единственным в России полностью диверсифицированным автомобильным бизнесом. В состав Группы компаний входит официальный дистрибьютор марки Mitsubishi в России и странах СНГ. Группа компаний владеет логистическим бизнесом, дистрибуцией запасных частей, а также предоставляет полный спектр финансовых услуг.

 

Розничная сеть «РОЛЬФ» насчитывает 24 дилерских центра, представляя 9 автомобильных брендов, среди которых — как массовые, так и премиальные марки. «РОЛЬФ» стал пионером в организации продаж автомобилей с пробегом, запустив работу самостоятельного подразделения BlueFish, занимающегося покупкой и продажей подержанных автомобилей, в 2007 году.

 

 

 

Справка об АКМР:

 

Ассоциация директоров по коммуникациям и корпоративных медиа России была создана 6 октября 2004 года. Президент АКМР Игорь Игнатьев, заместитель председателя, директор по взаимодействию с органами государственной власти Shell Exploration & Production Services; Исполнительный директор Дегтяренко Джемир, ИД «МедиаХаус». Члены правления: Кошляков Лев, ОАО «Аэрофлот»; Печейкин Анатолий, НК «ЛУКОЙЛ-Информ»; Савицкий Максим, ФК «УРАЛСИБ»; Шуб Максим, Shell Exploration & Production Services; Мария Маслова, Philip Morris Sales & Marketing; Лариса Хон, НЛМК, Марина Мишункина, «АИФ»; Бахтина Ирина, «Юнилевер».

 

Войдя в состав АКМР, Вы полностью вовлекаетесь в общеотраслевые процессы, получаете доступ к оперативной информации, касающейся вопросов развития корпоративных коммуникаций медиа в России и за рубежом, получаете дополнительные конкурентные преимущества на рынке.

 

Приглашаем присоединиться и активно участвовать в жизни Ассоциации!

« вернуться

Диссидент, депутат, участник списка Forbes: кто такой Сергей Петров

Диссидент, депутат, участник списка Forbes: кто такой Сергей Петров — основатель автодилера «Рольф», где проходят обыски

В офисах одного из крупнейших дилерских холдингов в России — «Рольф» — в Москве и Санкт-Петербурге ведутся обыски.

Основатель и председатель совета директоров «Рольфа» Сергей Петров в разговоре с РБК связал проходящее с делом по незаконному выводу денег за рубеж 2014 года.

Петров создал «Рольф» в 1991 году. В 2004 году он покинул пост президента компании, передав оперативное управление менеджерам.

Тремя годами позже, в 2007, был избран депутатом Государственной думы от «Справедливой России» и вошел в комитет по бюджету и налогам, а осенью 2015 решил, что в Госдуму больше не пойдет.

По данным СМИ, Петров не публичный человек. О личной жизни почти не распространяется. Однако известно, что он женат и имеет двух взрослых сыновей, один из которых является единственным бенефициаром ГК «Рольф».

Родился в Оренбурге 16 августа 1954 года. Закончил Оренбургское высшее военное краснознаменное авиационное училище летчиков им. И. С. Полбина.

Однако карьеры летчика не вышло – Петров принял участие в организации антикоммунистического кружка. Из ВВС его уволили, исключили из Компартии Советского Союза за антисоветскую пропаганду и участие в тайных демократических организациях.

Петров с семьей перебрался в Москву, где отучился в Московском институте торговли заочного отделения по специальности «Экономика торговли».

Находился на баррикадах вокруг Белого Дома во время путча в 1991 году.

«Свой бизнес я начал в 1991 практически с нуля, став собственником небольшой автоторговой компании», — приводит слова Петрова Moneymakerfactory.

Бизнес начался с «Mitsubishi», о которой никто почти не знал. Он получил кредит без залога – 40 «Лансеров», еще один кредит пришлось взять, чтобы приобрести оборудование для сервисного обслуживания автомобилей. Так Сергей Петров начал продвигать в России новую автомобильную марку.

Forbes приводит отрывок из готовящейся к печати книги предпринимателя: «Чтобы построить дилерский центр, нам требовался капитал. Дать нам денег Харунари не мог — японская бюрократия крайне неповоротлива. Но к тому моменту он уже настолько нам доверял, что выделил «Рольфу» сорок автомобилей «Лансер», чтобы мы сами себе заработали на жизнь.

Советский Союз только что рухнул. «Рольф» зарегистрировали 5 августа 1991 года, а спустя две недели в стране произошел путч. Несмотря на это, мы получили дилерство «Мицубиши» уже в начале 1992-го, хотя никто точно не знал, что будет. Экономика перерождалась. Старые законы уже не действовали, новых еще не придумали. Наше маленькое и смелое предприятие могло в любой момент исчезнуть в водовороте событий. Но мы получили от Харунари машины в кредит, без предоплаты и залога. Как прежде практически без залога получили от Шофеля оборудование для сервиса. Почему-то люди нам доверяли».

В 1994 году состоялось открытие первого автосалона компании Сергея Петрова. В 1998 – эксклюзивный дистрибьютор Mitsubishi в европейской части России, а в 2003-м – во всей стране. Позже в портфеле компании «Рольф» появился Hyundai. Затем открываются первые дилерские центры Audi и Ford.

После депутатства СМИ отметили несколько основных моментов, сделавших имя политика Петрова нарицательным. Во-первых, несоответствие доходов, выявленное в ходе одной из проверок депутатов Госдумы. Во-вторых, активное участие в жизни собственного бизнеса в то время, как в Госдуме он говорит про справедливость, бюджет и налоги.

Также примечательно, что на его машинах ездит немало оппозиционеров.

При этом депутат-«справедливоросс» был замечен в голосования по многим резонансным законопроектам против большинства: «закон Димы Яковлева», президентский закон о нацгвардии, резонансные ограничительные инициативы об интернете.

На протяжении последних десяти лет бизнесмен входит в число богатейших в России. В 2008 его состояние по версии Forbes оценивалось в 1,7 млрд долларов (60-я строчку рейтинга), в 2014 оно сократилось до 100 миллионов и вывело его на 109 место. Сегодня в рейтинге Forbes‑200 Сергей Петров с состоянием в 900 млн долларов занимает 114-ю строку.

«Многие люди упускают в жизни множество возможностей, не желая учиться и стараясь показать себя умнее всех. Русские коммерсанты особенно подвержены этой болезни. Предприниматели вообще люди гордые. Чтобы начать свое дело, нужно обладать определенной уверенностью в себе, способностью двигаться наперекор потоку, но гордость часто переходит в провинциальную заносчивость. Особенно когда деньги шальные, не заработанные. Перепродав за углом селедку на два рубля дороже, вы заработаете какую-то прибыль. Но это не значит, что у вас будет бизнес. Можно заработать и не создать дела — и наоборот. Как ни странно, получение дохода и построение устойчивой процветающей компании зачастую задачи прямо противоположные.

В начале девяностых в России многие люди этого не понимали. Я, может, тоже многого тогда не понимал. Но меня подстегивало другое. Советский Cоюз только рухнул вместе с его бесчеловечной экономикой. Как мне тогда казалось, у страны появился шанс, очистившись, построить новое, лучшее, общество. И я хотел внести свой вклад в этот новый мир, создав компанию, благополучие которой строилось бы на передовом менеджменте. Я хотел построить компанию, которая могла бы процветать десятилетиями», — пишет Петров в своей книге.

Есть там мысли и о «неизбежной приватизации», которую, по словам Петрова, после краха СССР никто не смог бы остановить: «Все здания тогда принадлежали государству и его многочисленным учреждениям. Проблемы с недвижимостью в то время решались только одним способом — поиском лояльного чиновника. И я предложил войти в наш бизнес Владимиру Блохину, директору автобазы Госкино, у которой «Розек» прежде арендовал площади. Его контора владела множеством стоянок и гаражей, которые часто пустовали. Блохин видел, как мы работаем, и недолго думая согласился.

Автобаза передала часть своих гаражей в собственность «Рольфу», а за это получила миноритарную долю в нашей фирме. В обмен на неликвидный актив госпредприятие получило акции в прибыльном бизнесе. Но при этом небольшая доля в «Рольфе» не давала ему почти никаких прав по контролю за этим активом. Фактически я получил ее в полное распоряжение.

Чтобы провернуть эту операцию, нам пришлось получать одобрение начальства Блохина в Госкино. Сделать это оказалось не слишком сложно — мы подарили чиновнику Госкино белую «Тойоту», которую он, впрочем, записал на свою жену. Подписав бумаги, я тогда подумал: а ведь точно таким же образом сейчас можно передавать в частную собственность не заброшенные и никому не нужные гаражи, а все что угодно — хоть особняки на Остоженке, хоть нефтяные вышки в Уренгое.

И пока я это думал, другие люди этим как раз и занимались. Гайдар с Чубайсом лишь попытались хоть как-то упорядочить этот процесс».

Сергей Петров, основатель ГК «Рольф» («Клаксон»)

В этом году группа компаний “Рольф” отмечает 20-летний юбилей. Из маленькой прокатной конторы, созданной в 1991 году Сергеем Петровым, “Рольф” превратился в крупный холдинг, занимающийся дистрибуцией, продажей автомобилей и логистикой, имеющий разветвленную дилерскую сеть и создавший собственную академию по подготовке профессионалов. В 2007 году Петров ушел в политику, чтобы применить там свой опыт, в том числе и в разработке законов, связанных с автобизнесом. По поводу 20-летия компании “Рольф”, и не только, корреспондент “Клаксона” беседует с основателем холдинга Сергеем Петровым.

– В свой бизнес вы постоянно привлекали зарубежных специалистов – японских, потом европейских. Можно сказать, что они вам открыли на что-то глаза? Или просто корректировали текущие процессы?

– Глаза открывались постоянно. Взять хотя бы самое начало. “Mitsubishi” нам выдало в качестве кредита 40 автомобилей. Мы их продали и уже через полгода вернули деньги. Я загорелся, думаю: все, теперь продам втрое больше! И снова обратился за кредитом в японскую компанию. А там говорят: “Нет, мы вам больше денег не дадим. Это вас только испортит. Вы сейчас зарабатываете столько, сколько можете тратить. Крутитесь сами”. И мы стали крутиться, а советы японцев помогли нам выстроить грамотную экономическую политику.

Или другой пример. Когда у нас уже работало три дилерских центра, неожиданно на складе обнаружилась бесхозная машина. Стоит себе и стоит, откуда взялась – непонятно. Тогда продавались лишь сотни автомобилей в год, а мы уже начали их терять! Я обратился к японцам. Они говорят: “Вы неправильно работаете. Оптовыми и розничными продажами должны заниматься разные фирмы. Не важно, что и те, и другие принадлежат вам. Должно быть четкое разделение. Тогда и теряться ничего не будет”. Мы и этой рекомендации последовали.

А в кризис 1998 года, когда казалось, что все рухнет, все стали снижать цены на сервис, пытаясь привлечь клиентов. Наши зарубежные партнеры предупредили, что мы на этом ничего не выиграем. И предложили до минимума сбросить стоимость на машины, по сервису установить низкие цены на основные пять-десять, а тарифы на дополнительные услуги не менять. Ведь практически 80% автолюбителей делают на сервисе с машиной еще что-нибудь помимо устранения основной поломки. Тогда же, по совету иностранных консультантов, мы первыми на российском рынке ввели за свой счет трехлетнюю гарантию. В результате в тяжелые годы мы показывали прибыль именно за счет сервиса.

– Очень наглядные примеры. Однако многие ваши конкуренты справлялись и без иностранной поддержки…

– Разве я сказал, что среди россиян не может быть хороших управленцев? Они есть, только их очень мало. И с ростом конкуренции в автобизнесе найти их будет еще сложнее. В нас осталось еще много советского. Именно поэтому я никогда не брал на работу людей, которые трудились в советском сервисе. До сих пор помню эти унизительные моменты, когда ты приезжаешь на своих “Жугулях” и буквально умоляешь, деньги суешь, чтобы посмотрели, что там стучит, звенит и не едет. Нет! Я принимал только молодежь, студентов, которые еще не испорчены и которых чему-то можно научить…

– А вы своим зарубежным партнерам помогали рекомендациями? Например, когда у нас начали строить заводы, не советовали им “застолбить” место?

– Если честно, я и сейчас, когда “Mitsubishi” решила организовать производство в России, не советую это делать. Риски очень большие, издержки повышенные. Доставлять машины напрямую с завода у нас не получится, необходимы склады. Дороги в ужасном состоянии, фуры постоянно тормозят гаишники – нигде в мире на магистралях они не стоят, у нас – на каждом шагу. Поэтому возможны задержки с поставками, что грозит убытками. Кроме того, чиновники обязательно будут стоять, как говорится, над душой. В общем, дело рискованное.

– Продажа китайских автомобилей – тоже. “Рольф” рискнул, и не получилось…

– Мы даже представить не могли, насколько тяжело будет работать с китайцами. Слишком разный менталитет. Доходило до того, что на заводе “Derways”, где выпускаются автомобили “Geely”, одну машину собирали из нескольких комплектов, так как в каждом не хватало деталей. Такого даже на АвтоВАЗе не было и нет. Тем не менее я убежден, что китайцы станут все активнее выходить на мировой рынок. Они быстро меняются, перестраиваются и развиваются даже интенсивнее, чем когда-то японцы и корейцы.

– Насчет АвтоВАЗа… Знаю, что вы считаете команду Игоря Комарова очень сильной. Полагаете, им удастся вытащить завод?

– Когда я первый раз встречался с Игорем, он и его команда произвели очень хорошее впечатление. Но смогут ли они сдвинуть эту огромную машину с места – не уверен. Я, как и раньше, считаю, что единственный выход для российского автопрома – продажа зарубежным инвесторам.

– Всех наших автопроизводителей, без исключения?

– Да. А если не продажа, то кооперация. Собственно, что сейчас и происходит. Не может крупный автопроизводитель, такой, как АвтоВАЗ, ГАЗ или УАЗ, работать только на одну страну. А если его продукция не требуется за пределами этой страны, то зачем она нужна? Значит, что-то надо менять. Не получается у самих – отдайте тем, кто сможет. А мы вместо того, чтобы в кризис поднимать малый бизнес, вкачивали огромные средства в АвтоВАЗ, который хоть и выстоял, увеличил на 30% продажи, но приобрел еще на 30% больше проблем.

– Вы имеете в виду программу утилизации?

– И ее в том числе. У нас в государстве хорошие тактики, но неважные стратеги. А в бизнесе необходим стратегический подход. То, что сейчас хорошо, не значит, что будет хорошо и в будущем. Что дала программа по утилизации? Рост продаж продукции АвтоВАЗа – как и рассчитывалось, на него пришлось почти 80% всей программы. Но за счет чего был этот рост? За счет “классики”, то есть тех же морально устаревших машин, от которых предполагалось избавиться в рамках программы. Ведь они тоже будут десятками лет жить на дорогах России.

– А вы бы какую поддержку предложили в кризис?

– Хотя бы использовать те средства, что были выделены АвтоВАЗу (и в качестве господдержки, и по программе утилизации), на налоговые льготы. Взять и освободить на год или два весь бизнес от налогов, а не тянуть одно предприятие. За счет этого восстанавливать экономику. А автопром – это неотъемлемая ее часть.

– Вы стали одним из идеологов передачи функций техосмотра к частным компаниям. Но ведь итоговый документ далек от того, что предлагали вы?

– Мы добились главного – забрали техосмотр из рук ГИБДД. Что касается закона – да, в нем осталась еще масса отсылок: мол, это подсчитает Минэкономразвития, это разработает правительство и т.д. Есть общая концепция, но нет нюансов. И это еще одна очень большая наша проблема. Например, в США в законопроектах нет ни одной отсылки – там в документах все разложено по полочкам. Да что говорить, в Америке в течение трех лет утверждают 57 новых законов, а у нас – 500 в год. О каком качестве здесь может идти речь?! В результате мы получаем закон, по которому непонятно, сколько будет стоить процедура осмотра, как будут выдаваться лицензии. Процесс требует закупки дорогостоящего оборудования, которое должно окупаться. Маленькие компании не смогут себе позволить приобрести все необходимое. Значит, сокращается количество потенциальных пунктов техосмотра, растет его цена.

Что делают за рубежом? Сокращают количество операций техосмотра до минимума, а соответственно сокращается и количество оборудования, требуется лишь самое необходимое. Все-таки автомобилисты – не самоубийцы и в большинстве своем сами не станут ездить на машине, которая вот-вот развалится… При таком подходе заниматься техосмотром сможет больше компаний, увеличится конкуренция, снизится стоимость.

– В одном из интервью вы говорили, что в Думе вас удивила фракция КПРФ: их поправки в законы оказывались самыми адекватными и социально-направленными. Но ведь они выступали против ваших проектов?

– Я и сейчас могу повторить, что практически все они –замечательные, умные люди. Единственный их недостаток – они коммунисты. Поэтому и законопроекты, направленные на поддержку бизнеса, им не очень нравятся. Как было с тем же техосмотром – говорили: нельзя, вы будете грабить народ, наживаться, дедушка на “шестерке” никогда не сможет пройти техосмотр… Но, простите, друзья, вы хотите навести порядок в этой сфере, сделать дороги более безопасными, а при этом думаете о дедушке, который не сможет пройти техосмотр на старых “Жигулях”. Да, не сможет. А лучше, что сейчас он и еще 70% автомобилистов получают талон за деньги и не задумываются о таких вещах, как, например, правильно ли у их машины настроены фары? Разве это безопасность?!

– Зато с отменой “двойного” НДС при продаже подержанных автомобилей вам удалось добиться желаемого…

– Опять же не полностью. Отмена “двойного” НДС– это только часть того, что мы должны сделать, чтобы потребителям было удобно и выгодно покупать и продавать машины не через Интернет, а через частные компании. За рубежом вы приезжаете в любую фирму по сбыту подержанных машин, вам ее оценивают, отдают деньги, а вы отдаете ключи от машины – и все. У нас необходимо снимать автомобиль с учета, подписывать кучу бумажек, после продажи ехать в налоговую инспекцию, доказывать, что вы совершили законную сделку… Над этим надо работать.

– Какие еще “автомобильные” законы вы продвигаете в Думе?

– Надо модернизировать Закон о защите прав потребителей. Безусловно, клиент всегда прав. Но иногда дело доходит до смешного. Нельзя позволять потребителю возвращать высокотехнологичный товар, если ему через неделю перестает нравиться цвет автомобиля. Я, конечно, утрирую, но похожие ситуации бывают. Потребителя надо защищать, но нельзя это делать за счет одного лишь бизнеса. Здесь тоже необходим комплексный, стратегический подход.

А все запретить – просто, но… Как было с законом о минимальной дозе алкоголя в крови водителя? Сначала вводят минимальную дозу 0,3 промилле. Это нормально для Европы, где аварий с пьяными автомобилистами гораздо меньше. Но у нас некоторые подумали, что теперь можно пить за рулем, “качать права” перед гаишниками, грозить им судами и т.д. А пить за рулем никто не позволял. Допустим, за обедом бокал вина – и после этого только вечером, после работы, за руль… В итоге разрешенную норму алкоголя отменили. Почему? Не смогли решить проблему, заставить гаишников работать, а водителей – исполнять закон. Пошли по простому пути: сказали, что весь народ быдло, не может не пить – и запретили вообще.

– Вы планируете продолжить карьеру политика и будете баллотироваться этой осенью?

– Да, если изберут. Еще очень много чего надо сделать или хотя бы попытаться “пробить”.

– Успехов вам! В политике – таких же, как в автобизнесе. И поздравляем с юбилеем вашего детища, группы компаний “Рольф”!

– Спасибо.

«Клаксон»

Розничная торговля автомобилями «Рольф»: революционный российский автомобильный дилер приходит в Европу

Сергей Петров не подходит для обычного российского бизнесмена, не говоря уже о автомобильном дилере. Со времени учебы в военной школе и на протяжении всей своей 40-летней карьеры он яростно критиковал российский истеблишмент. Это могло объяснить, почему, когда Auto Express встретил его для эксклюзивной беседы, он находился в шикарной квартире на окраине Вены, Австрия. У российских властей есть ордер на его арест — по обвинениям, которые он категорически отрицает, — по которым он не может вернуться на родину.

Не то чтобы он намеревался. Превратив свою розничную группу Rolf в самую успешную дилерскую сеть в России, продавая более 150 000 новых и подержанных автомобилей в год и с годовым оборотом в 3,78 миллиарда долларов (3 миллиарда фунтов стерлингов), он теперь смотрит на запад, надеясь, что сможет творить чудеса в мире. Европа.

Во многом успех Петрова можно отнести к первоначальной сделке с Mitsubishi в 1992 году (отношения с группой Рольф продолжаются и по сей день) и необычному для России способу ведения бизнеса.Тим Тозер, бывший управляющий директор Vauxhall и нынешний генеральный директор страховой компании Allianz, с любовью вспоминает Петрова с тех времен, когда он был главным исполнительным директором Mitsubishi Motors Europe, описывая его как «человека с высокой честностью».

«То, как он ведет свой бизнес, больше похоже на англосаксонский, чем на русский», — сказал нам Тозер. «Он искренне заботится о клиентах». Точно так же Марк Овенден, в настоящее время президент Ford International Markets Group, охватывающий почти 100 стран, но имеющий за плечами два опыта работы в России, сказал нам: «Rolf — одна из наиболее продвинутых дилерских групп в России — она ​​больше похожа на дилерскую группу. на Западе.

Понимание того, что русский путь не обязательно лучший, пришло к Петрову рано. «Мне было 12 лет, когда я впервые спросил бабушку, почему это не эффективная экономика и не эффективное государство», — сказал он. «Никто не хотел бежать к нам с запада; многие люди пытались бежать другим путем. Это было для меня предысторией, почему я начал критиковать будущее экономики ».

Хотя Петров собирался поступить в медицинский институт, он, по уговору друга, попал в академию военных летчиков, чтобы они могли научиться летать.Однако его предпринимательский дух в сочетании с возможностью, которую он увидел во время распада Советского Союза, означал, что он начал участвовать в многочисленных предприятиях, некоторые из которых были совместными предприятиями с западными компаниями. Одно из этих предприятий включало фирму по аренде автомобилей, которую он покинул, чтобы вместе с друзьями открыть свой бизнес по аренде автомобилей и водителю под именем Рольф. Название было выбрано потому, что оно было коротким и звучало более западно, чем по-русски.

Одним из первых клиентов Рольфа была компания Mitsubishi.Когда Петров услышал, что японский производитель недоволен своим тогдашним дилером в Москве, он предложил ему заняться бизнесом. «Я не знал, почему они выбрали нас, но через несколько лет я спросил их, и они сказали мне:« Потому что все остальные пытались научить нас, как продавать машины в России. Только вы были готовы учиться, спрашивать нас, были готовы слушать, жаждали знаний ». Это одно из ключевых решений, по которым они выбрали нас».

То, что началось с одного дилерского центра, вскоре расширилось, несмотря на то, что Mitsubishi была относительно неизвестна в России в начале девяностых.«BMW уже была занята. Mercedes был номером один в России. Я думал: «Кто будет покупать Mitsubishi?» »Ему не о чем было беспокоиться. «Позже кто-то сказал мне:« Нет, посмотри на это. Pajero [Shogun] — очень хороший продукт для России. Для нас это может быть хот-дог ». Это было правдой — через год мы продавали Pajeros, как хот-доги!»

Раньше автомобили поставлялись через Австрию или Финляндию, и Петров хорошо помнит одного из своих первых клиентов. «Это была дочь [бывшего советского лидера] Михаила Горбачева.Она купила Паджеро за наличные — это было очень хорошо ».

В 1998 году, когда Рольф все еще закупал автомобили из-за границы, Петров заключил выгодную сделку с Mitsubishi Motors, став ее дистрибьютором в России. А из-за политики между Mitsubishi Motors и материнской компанией Mitsubishi Corporation сделка была заключена в Амстердаме тайно и в очень уединенном месте — в туалете!

На рубеже веков Петров воспользовался прочными отношениями Mitsubishi и Hyundai, чтобы начать продавать корейский бренд, и от сделки он не мог сопротивляться.Вслед за Hyundai он перешел на премиальные марки, включая Jaguar Land Rover, Mercedes и Porsche. Сейчас «Рольф» имеет 62 автосалона в Москве и Санкт-Петербурге и продает чуть более пяти процентов всех новых автомобилей в России.

В портфеле «Рольф» отсутствуют российские бренды, и на то есть веские причины. «Я не верил в них. Я знал, как российская АвтоВАС производит Ладу ». На автомобили были завышены цены и низкое качество, но иметь дело с российской компанией было бы иначе. «Если вы хотите организовать цепочку поставок, некоторых запчастей, прочего, вы должны давать взятки.Вы должны быть типичным, как вы относитесь к ним, типичным российским способом ведения бизнеса ».

Петров известен тем, что избегает этого «типичного российского способа» ведения бизнеса, начиная с отношения к своим сотрудникам и заканчивая необычной прозрачностью в финансах компании.

«Надо нанимать правильных людей. Нашим ключом к успеху было то, что мы наняли людей, которые просто любили продукцию Mitsubishi », — сказал он. Он избегал всех, кто работал в советских сервисных компаниях, и стремился создать другую атмосферу в салонах «Рольф».«Мы постарались создать атмосферу модного клуба. Нам пришлось поехать в Австрию, Финляндию или Норвегию, чтобы изучить, как это работает, а затем привезти это в Россию. Это была проблема номер один — русские отказались это сделать. И моя роль заключалась в том, чтобы убедить их сказать: «Это работает в Норвегии, в Европе, в Америке. Почему здесь не работает? »

Выплата справедливой заработной платы персоналу также была важна, но, в свою очередь, его требования всегда были высокими. «Нам нужны были голодные люди, которые любят соревноваться, которым нравится быть лидером.Те люди, которых мы наняли — мы наняли людей, которые любили драться ».

В 2008 году Mitsubishi купила большую часть дистрибьюторского бизнеса, оставив Петрова и Рольфа в качестве акционеров, что позволило им сосредоточиться на «более легком» розничном бизнесе и расширении. «Вначале, когда мы объединяли наши дистрибьюторские и дилерские центры, мы также были не столь эффективны, потому что деньги от дистрибьюторства переводились в деньги от дилерского центра, а мы не вели свой бизнес должным образом», — сказал он.

«Мы решили сосредоточиться на рознице — на тот момент мы были четвертым или пятым номером на российском рынке как розничная сеть.Через два-три года мы были номером один. Соревноваться в России с россиянами легко! Вы должны создавать и поддерживать атмосферу постоянного улучшения, становления лучше. Для этого я создал несколько основных ценностей: одна — лидерство, но номер один — открытость, прозрачность.

Такая открытость распространяется и на финансы компании, и он согласен с тем, что это «было необычным делом». Также необычным было иметь дело с западным банком для одной конкретной сделки вместо использования российских кредиторов.«Я не верил в будущее российских банков. Это не внушает мне особого доверия, поэтому я решил не работать с такой системой. Более того, это были гораздо более дешевые деньги от западного банка ».

Пока Петров менял способ работы автомобильного бизнеса, его короткий набег на политику оказался менее успешным. В 2007 году он был избран депутатом Государственной Думы, что на время отстранило его от автомобильного бизнеса. «В то время я заметил, что что-то идет не в том направлении», — сказал он. «Я решил, что, может быть, я смогу помочь людям в парламенте немного сломаться и стать лучше.[Но] у меня ничего не получилось — это Россия. В истории такого никогда не было «.

В 2016 году Рольф инвестировал в другую дилерскую группу, Pelican, с четырьмя новыми площадками, добавил BMW и Nissan в растущий портфель брендов Rolf и, по словам Петрова, в три раза увеличил маржу прибыли Pelican, одновременно увеличив удовлетворенность клиентов. «Доказано, что мы можем сделать это с другой компанией — это не была какая-то мусорная компания; это была компания среднего и среднего размера в России. Но мы сделали это ». Однако теперь, когда Рольф принадлежит трасту семьи Петровых, компания назначила консультантов для работы над продажей.Теперь Сергей хочет изменить мир к лучшему и взять на себя еще один серьезный вызов.

«Мы сделали это и хотим повторить», — говорит он. «Может быть, не только в России, может быть, и на внешнем рынке. Может, так лучше, потому что я не хочу класть все яйца в одну корзину, чтобы все оставалось в России. Я ищу, как расширить наш бизнес, возможно, до части Европы. И чтобы доказать, что мы могли бы вести более эффективный бизнес, если бы наняли больше увлеченных людей, больше энтузиастов, которые управляют этим бизнесом с желанием быть лидером, быть номером один и быть более увлеченными текущей ситуацией.Это непростая задача, потому что европейский бизнес развит ».

Хотя Петров отказывается называть имена, стоимость автомобильного бизнеса в Великобритании и по всей Европе находится на низком уровне, и многие из них могут быть связаны с инвестициями и ноу-хау, которые он мог бы принести. «Теперь я ищу чем заняться. Сейчас мы думаем, и я не хочу никого пугать. Каждый бизнес, у которого сегодня эффективность ниже трех процентов, потенциально интересен для меня, потому что я знаю, что их может быть три.5 процентов, а может и больше. Конечно, было бы лучше посмотреть, как работает компания, но интереснее исправить непростую ситуацию. Я не ищу простого способа добиться успеха ».

Петров говорит, что любая потенциальная новая сделка не зависит от продажи Rolf и не исключает создания совместного предприятия между Rolf и западной дилерской группой. Что он понимает, так это возможность, которая существует, и то, что он будет делать. «Я бы сосредоточился на людях. Что я знаю, так это то, что в Великобритании и в европейских компаниях розничной торговли они работают с пожилыми людьми, которые проработали в компании более 20 или 30 лет.Они не чувствуют необходимости соревноваться. Они не чувствуют потребности в улучшении. Они могут найти тысячу оправданий своим акционерам. Они не могут представить, как лучше всего вести бизнес ».

Для человека с почти 30-летним опытом работы в розничной торговле автомобилями он также уделяет внимание меняющимся потребностям клиентов, чтобы дать им новый опыт, будь то в цифровом формате или путем обновления традиционной модели дилеров. «Может быть, им нравится посещать свой автосалон, потому что слишком скучно сидеть в Интернете и покупать все там», — говорит он.«Клиент социальный.

«Мы будем постоянно следовать клиентам, их желаниям, их интересам. Конечно, вы должны поговорить с ними, вы должны увидеть, вы должны создать их обычай. Не стоит брать из русского знания, чтобы знать, как нас сюда привести. Волнение, люди, их желание искать способ следовать желанию клиента — вот что мы можем сделать, мы можем привлечь. Мы можем использовать такие вещи здесь ».

Петров, однако, признает, что репутация российских бизнесменов на Западе не так хороша.«Боюсь, это может стать для меня очень серьезной проблемой. Если я приду к вам и расскажу, как его улучшить, насколько громко вы будете надо мной смеяться? Кто, черт возьми, такой русский парень, чтобы приходить ко мне и говорить, что мне делать? Вначале мне нужно показать, рассказать вам об этой идее — это необходимый шаг вперед для рынка Великобритании или Европы. Вот почему я боюсь, что это нужно сделать в два этапа: первый шаг, чтобы услышать идею, а затем пойти дальше, чтобы расширить, распространить ее на бизнес. Мне нужна помощь, чтобы понять, что не все россияне равны.

Будет интересно наблюдать за дальнейшими шагами Петрова и увидеть, какое влияние он может оказать на западную розничную группу — и, возможно, на ближайшего к вам автосалона.

Думаете о покупке новой машины? Прежде чем это сделать, ознакомьтесь с нашим удобным руководством …

Российский дилер по продаже автомобилей миллиардер не боится экстрадиции из Австрии

Основатель автосалона «Рольф» и бывший российский депутат Сергей Петров уверен, что его не экстрадируют из Австрии, несмотря на международный ордер на его арест, выданный Россией в пятницу.

Следственный комитет России обвиняет Петрова и менеджеров его компании в контрабанде 4 млрд рублей (60,5 млн долларов) из страны в компанию, зарегистрированную на Кипре, в 2014 году с использованием поддельных документов. В пятницу Интерфакс сообщил, что Петров объявлен в международный розыск.

«Я ожидал, что международный ордер погаснет. Но я уверен, что Австрия не будет выдавать своих граждан », — сказал Петров The Moscow Times в телефонном интервью из Австрии.

Петров недавно получил австрийское гражданство, сохранив при этом российский паспорт. Австрийское законодательство не разрешает экстрадицию своих граждан.

Петров заявил, что его поддержка «политического плюрализма» вызвала обвинения со стороны российских властей. Он добавил, что считает, что климат в России означает, что кого угодно можно ложно обвинить в преступлениях.

«Службы безопасности должны показать, что они активны и много работают. Они идут на тех, кто, как им известно, не лоялен Кремлю.- сказал Петров. «Я всегда поддерживал политическое плюрализм».

В 2011–2012 годах Петров, тогда еще депутат парламента, поддерживал широкомасштабные антиправительственные акции протеста против президента Владимира Путина. Он также проголосовал против так называемых законов Яровой, расширяющих полномочия правоохранительных органов, и воздержался при голосовании по аннексии Крыма.

В пятницу адвокат Петрова Александр Макаров заявил в московском суде, что, по его мнению, дело против Петрова было политически мотивированным.

«Прокуратура начала расследование связей Петрова с так называемыми оппозиционерами … Это показывает, что дело не основано на реальных обвинениях, а возбуждено по политическим мотивам».

Петров занимает 114-е место в списке 200 богатейших россиян Forbes и оценивается в 900 миллионов долларов.

Несмотря на неоднократные клятвы Кремля бороться с коррупцией и улучшать деловой климат в России, июньский государственный опрос показал, что 71% россиян не верят, что в стране есть благоприятные условия для ведения бизнеса, в основном из-за отсутствия независимых судов.

Арест прошлой зимой гражданина США Майкла Калви, основателя крупнейшего в России инвестиционного фонда, также вызвал обеспокоенность у иностранных инвесторов.

Шестому ведущему российскому бизнесмену в этом году предъявлено серьезное уголовное дело — The Bell — Eng

Hello! На этой неделе мы подробно рассмотрим крупного уголовного дела в отношении российского бизнесмена Сергея Петрова , владельца группы компаний «Рольф», обвиняемого в незаконных денежных переводах.Мы также анализируем грандиозный план «Православного Ватикана» , который будет построен в городе Сергиев Посад недалеко от Москвы, и пытаемся объяснить , почему правительственный министр сбит с толку вопросами по поводу использования им гостиничных номеров за 22 000 долларов , в то время как в служебных поездках за границу.

Магнат автосалона — последний российский бизнесмен, привлеченный к уголовной ответственности

Сергей Петров — шестой по счету российский бизнесмен, в отношении которого в этом году возбуждено крупное уголовное дело — такие расследования становятся все более и более распространенными.На этот раз ФСБ и Следственный комитет провели рейд в Группу Рольф, крупнейшую в России холдинговую компанию по продаже автомобилей (в 2018 году Рольф контролировал 11 процентов рынка и получил выручку в размере 3,6 миллиарда долларов). Петров, основатель группы, и трое менеджеров обвиняются в незаконном вывозе 4 миллиардов рублей (63 миллиона долларов) из России. Как обычно, обвинения сбивают с толку, и Петров сказал, что они могут быть связаны с его политической деятельностью. Всем обвиняемым грозит до 10 лет лишения свободы в случае признания их виновными.

  • Сколько стоит? По данным Следственного комитета, в 2014 году Петров и его менеджеры незаконно перевели 63 миллиона долларов из средств Рольфа зарегистрированной на Кипре компании, принадлежащей Петрову.Для этого Рольф купил у кипрской компании российскую компанию Rolf Estate за 63 миллиона долларов. По оценке Следственного комитета, сумма, уплаченная по этой сделке, была «завышена в несколько раз» и использовались поддельные документы. Затем, как утверждается, деньги были переведены на счет в австрийском банке, контролируемый кипрской компанией, через московский банк, контролируемый Петровым. Проще говоря, аргумент состоит в том, что Петров использовал сеть компаний, чтобы украсть у себя деньги.
  • Петров заявил, что расследование продолжается уже несколько лет и ведется печально известным отделом «К» ФСБ, которое, как считается, стоит за многими недавними судебными преследованиями высокопоставленных бизнесменов и чиновников.Недавно глава отдела К и двое его сотрудников были арестованы по обвинению в мошенничестве, и при обыске их собственности было обнаружено 190 миллионов долларов наличными — все трое в настоящее время находятся в тюрьме в ожидании суда.
  • Петрова обвиняют не в мошенничестве, а в нарушении малоизвестного закона об операциях с иностранной валютой, который ограничивает переводы за границу и требует заранее сообщать о таких переводах в налоговый орган. Данный закон был принят в 2013 году, но уголовное преследование начинается только сейчас.
  • В разговоре с The Bell Петров сказал, что обвинения были либо попыткой захватить его бизнес, либо связаны с его политическими взглядами — либо и тем, и другим. Старший офицер службы безопасности, с которым связались The Bell, сказал, что последнее объяснение весьма вероятно.
  • Несколько адвокатов, беседовавших с The Bell, считают, что приговор к десяти годам тюремного заключения за преступление, не имеющее жертв, возмутительно. Многие также подчеркнули, что оценки активов, используемые следователями, весьма спорны. На момент заключения сделки у Рольфа был независимый аудитор, который определил справедливую цену в 63 миллиона долларов.Сходство с делом Baring Vostok здесь поразительно: Майкла Калви также обвиняют в завышении стоимости актива.
  • Петрову повезло: во время рейда его не было в России. Понятно, что он не планирует возвращаться. О другом обвиняемом; один также за границей, местонахождение другого неизвестно, а в Москве арестован директор по развитию бизнеса Анатолий Кайро.
  • Петров основал «Рольф» в 1991 году, но в 2006 году ушел из руководства и стал депутатом Госдумы от партии «Справедливая Россия».Как политик, он часто критиковал правительство и дал известное интервью (рус), в котором сравнил попытки правительства обеспечить честные выборы с перемещением стульев на Титанике. Он был одним из немногих депутатов, проголосовавших против закона 2012 года, запрещающего усыновление российских детей иностранцами. Он также выступил против закона, обязывающего операторов мобильной связи и интернет-провайдеров хранить все пользовательские данные не менее полугода и обеспечивать доступ к службам безопасности.

Почему мир должен заботиться

Одна из теорий нынешней волны уголовных дел, по словам ведущего российского бизнесмена, опрошенного The Bell, состоит в том, что несколько лет назад было принято решение о пресечении оттока капитала и коррупции.Но политическая система работает медленно — так что только сейчас мы видим результаты. По его словам, эта кампания правоохранительных органов, вероятно, используется официальными лицами и руководителями с хорошими связями для решения личных споров. Но ведущий бизнесмен также предсказал, что в ближайшем будущем количество новых судебных преследований замедлится. «Так продолжать было бы невозможно, это было бы очень плохо, и это действительно вредит бизнесу», — сказал он.

Россия потратит 2,2 миллиарда долларов на строительство «православного Ватикана»

Местом для нового центра русского православия станет Сергиев Посад (город в двух часах езды от Москвы, где находится один из важнейших монастырей России).О проекте «Православный Ватикан» впервые сообщила газета «Ведомости», и он предусматривает разделение Сергиева Посада на две части, административную и канцелярскую, что побудило его архитекторов сослаться на Иерусалим, Мекку и Ватикан в качестве образцов. Также есть планы отстроить около трети Сергиева Посада, добавить 800 000 квадратных метров жилья, новую объездную дорогу и аэропорт.

  • Впервые идея обсуждалась в конце 2017 года, и уже через полгода проект был представлен.Затем Русская православная церковь обратилась к президенту Владимиру Путину с просьбой о поддержке.
  • По оценке местного мэра, на создание этой «столицы православия» потребуется от 1,9 до 2,2 млрд долларов. Ожидается, что государство профинансирует проект, при этом 90 процентов средств поступит из федерального бюджета и 10 процентов из регионального бюджета. Частное финансирование не предусмотрено, но может появиться на более позднем этапе.
  • Дизайн
  • выполнила консалтинговая фирма «Стрелка» — любимый проект российского бизнесмена Александра Мамута (42-е место в российском списке Forbes).Всего за десять лет «Стрелка» превратилась из хипстерского бара и модной, но крошечной архитектурной школы, программу которой написал голландский архитектор Рем Колхас, в градостроительную корпорацию. Обладатель многочисленных госконтрактов, «Стрелка» практически в одиночку реконструировала центр Москвы.
  • Заказ на «Православный Ватикан» разместил российский банк развития ВЭБ через одну из его дочерних компаний. Банк также реализует программу по реновации российских городов (в которой также участвует «Стрелка»).Копируя недавние изменения в Москве, несколько городов по всей России создают пешеходные зоны и обновляют парки и здания. Парадокс в том, что на всю эту программу обновления города за два года было выделено 80 миллионов долларов, то есть в три раза меньше, чем требуется для преобразования Сергиева Посада.
  • Этот проект — далеко не единственный реализуемый сейчас гигантский православный строительный объект. Как сообщал The Bell в прошлом месяце, администрация президента должна профинансировать строительство резиденции патриарха Кирилла на месте церковного комплекса XIX века недалеко от церкви Св.Петербург. При цене в 44 миллиона долларов резиденция будет полностью автоматизирована и будет включать небольшую часовню, бильярдную и лифт. Кроме того, в конце мая официальные лица и частные инвесторы отказались от планов строительства собора на городской площади в уральском городе Екатеринбурге после серии протестов.

Почему мир должен заботиться

Хорошо известно, что церковь и государство в России тесно взаимосвязаны — и скорость, с которой был одобрен проект «Православный Ватикан», является еще одним доказательством этого.Похоже, что в качестве соинвестора появится крупный российский бизнесмен, и неизбежно возникнут вопросы о том, является ли его участие полностью добровольным.

Сергиев Посад / Московское агентство

Российский министр недоумевает, почему его отель стоимостью 22 000 долларов за ночь вызывает удивление

Роскошью пользуются не только религиозные деятели; их светские коллеги тоже. НПО Transparency International выяснила, что за последние три года администрация президента потратила 19 миллионов долларов на командировки.Но в российском правительстве одним из самых вопиющих спонсоров было Министерство промышленности и торговли, которое за два года потратило 300 000 долларов на поездки за границу. Министр промышленности и торговли Денис Мантуров останавливался исключительно в пятизвездочных отелях, а его самый дорогой номер стоил почти 22 тысячи долларов за ночь.

  • За сумму, за которую можно было легко купить двухкомнатную квартиру в российском регионе, Мантуров провел одну ночь в президентском номере отеля Peninsula в Шанхае.Люкс площадью 400 квадратных метров включал в себя гостиную, кабинет, гардеробную с радио, сушилку для ногтей и мраморную ванную комнату. Визит Мантурова в Индонезию обошелся российским налогоплательщикам немного дешевле: он останавливался в президентском номере отеля Ritz Carlton всего за 3000 долларов за ночь. Для этого он наслаждался панорамным видом на городской пейзаж, столовой на восемь человек и бесплатным лимузином.
  • Когда Мантурова спросили о расследовании Transparency International, он не понял, «на каком основании обсуждается эта тема.Он добавил, что стоимость комнат «полностью соответствует» нормативам.
  • Как это ни парадоксально звучит, последнее утверждение Мантурова верно. Согласно правилам для должностных лиц, действующим с 2000 года, предел стоимости ночевки для должностных лиц варьируется от страны к стране: например, он составляет 70 долларов за ночь в Уругвае и 200 евро за ночь в Германии. Однако чиновники могут тратить больше, если получат одобрение от своих непосредственных руководителей.
  • Однако после комментариев Мантурова обвинения в правонарушениях поступили от средства массовой информации «База», которое обнаружило (Рус), что поездки министерства Мантурова были организованы компанией, связанной с семьей заместителя министра.Это конфликт интересов.

Почему мир должен заботиться

В некоторых странах публикация такой информации об образе жизни официальных лиц вызвала бы общественный резонанс. Но для россиян подобные новости настолько обычны, что привели лишь к шуткам в соцсетях и забавным попыткам объяснить, зачем Мантурову понадобился фен для ногтей. Тем более показательно, что чиновники реагируют на эти разоблачения не со страхом, а с легким раздражением.

Анастасия Стогней

Власти России возбудили уголовное дело против главы автосалона «Рольф» — Business & Economy

МОСКВА, 27 июня./ ТАСС /. Следственный комитет России возбудил уголовное дело против главы автосалона «Рольф» Сергея Петрова и нескольких менеджеров компании за вывод 4 млрд рублей за границу, сообщила ТАСС пресс-секретарь комитета Светлана Петренко.

«Следственный комитет Российской Федерации возбудил уголовное дело в отношении владельца и руководителя группы компаний« Рольф »Сергея Петрова и ряда ее топ-менеджеров по ч. 3 ст. 193.1 УК РФ за валютные операции с передачей большой объем средств на банковский счет нерезидента и предоставление в кредитную организацию заведомо поддельных документов », — сказала она.

Петренко отметил, что Петров также возглавляет компанию Rolf Estate и кипрскую компанию Panabel Limited. По ее словам, в 2014 году под предлогом покупки акций Rolf Estate по цене, которая была на 4 млрд рублей выше реальной, партнеры заключили поддельный договор купли-продажи с Panabel Limited.

По фиктивной договоренности сообщники через подконтрольный Петрову московский банк перевели 4 млрд рублей со счета компании «Рольф» на счет кипрской компании в австрийском банке.

«Впоследствии эти средства Петров получил через подконтрольные ему иностранные агентства», — добавил представитель Следственного комитета.

За это преступление назначено наказание до 10 лет лишения свободы со штрафом в размере 1 миллиона рублей.

В рамках уголовного дела следователи Следственного комитета и сотрудник ФСБ ведут работу в офисах «Рольф» в Москве и Санкт-Петербурге, а также среди подсудимых. Они изучают документацию компании и опрашивают персонал автосалона.

Ранее в пресс-службе компании «Рольф» сообщали, что обыски не связаны с операционной деятельностью компании. В пресс-службе также отметили, что все дилерские центры продолжают работать, хотя действия правоохранительных органов мешают операционной деятельности компании.

Группа компаний «Рольф» — один из крупнейших импортеров и розничных продавцов легковых автомобилей. Компания основана в августе 1991 года.

Еще одно звено в цепи: наказание Кремлем бизнесменов продолжается

МАКСИМ ТРУДОЛЮБОВ

Очередное громкое дело обрушилось на российское бизнес-сообщество.С четверга ведется еще одно расследование, истинная мотивация которого, похоже, сильно отличается от денежных нарушений, упомянутых в жалобе.

По версии следствия, Сергей Петров, основатель «Рольф», крупнейшего автосалона в России, в 2014 году перевел 4 миллиарда рублей (около 63 миллионов долларов) на счет за пределами России по поддельному документу. Петров сказал в интервью, что это была законная сделка, которую он мог легко объяснить.

Для бизнеса с годовой выручкой 230 млрд руб. (В 2018 г .; около $ 3.6 миллиардов долларов в сегодняшних деньгах), причем это была относительно небольшая сделка. Журнал Forbes оценивает личное состояние Петрова в 900 миллионов долларов.

Петров узнал о расследовании и обысках в офисах своей компании, находясь в Вене. «Конечно, я не собираюсь возвращаться туда, где нет защиты или возможности очистить свое имя перед независимым органом. Некуда даже задать вопрос и получить ответ, которому можно было бы доверять », — сказал Петров телеканалу RTVi.Рано утром в пятницу Следственный комитет России задержал Анатолия Кайро, руководителя отдела развития бизнеса «Рольфа».

Немногие наблюдатели считают, что обвинения по статье 193 Уголовного кодекса, запрещающей перевод валюты под ложным предлогом, являются реальной причиной нападения на бизнесмена уровня Петрова. «Рольф» — крупнейшая в России сеть автосалонов. В 2004 году Петров ушел с поста президента компании, а с 2007 по 2016 год был депутатом.

Петрова — это хрестоматийная история успеха.Он не приватизировал бывших советских активов, никогда не участвовал в организованной преступности и не работал в органах безопасности. Он тоже не входит в число громких имен московской интеллигенции. Он никогда не работал в правительстве и, следовательно, никогда не имел привилегированного доступа к возможностям зарабатывания денег.

Он родился на бывшей казачьей заставе в Оренбурге, в 900 милях к юго-востоку от Москвы, и в начале 1980-х окончил военное авиационное училище. В 1991 году, после того, как он руководил небольшим бизнесом по сдаче в субаренду автомобилей других фирм в Москве, он начал свой автосалон с нулевым капиталом и несколькими автомобилями Mitsubishi Lancer, которые ему ссудили сочувствующие японские предприниматели.

Ему удалось плавать в коварных водах безжалостного капитализма России, не уничтожая других, а создавая компанию с деловой культурой, вдохновленной японцами. Его первым прорывом стала продажа автомобилей Mitsubishis среднего класса, но впоследствии он стал крупнейшим в России дилером таких разнообразных брендов, как Alfa Romeo, BMW, Jaguar, Jeep, Land Rover и Skoda. Он также не был бизнесменом, сосредоточенным исключительно на прибылях и убытках.

«Я думаю, что тогда [после распада Советского Союза] у нашей страны был шанс очиститься и построить лучшее общество», — написал Петров в автобиографии, которая в 2018 году была опубликована в журнале Forbes Russia .«Я хотел внести свой вклад, создав компанию, благополучие которой будет зависеть от выдающегося менеджмента. Я хотел построить компанию, которая будет процветать десятилетиями ».

Петров никогда не пытался притвориться кем-то, кем он не является. Он открыто признал, что «Справедливая Россия», социал-демократическая, в основном прокремлевская партия, по билету которой он баллотировался, на самом деле не его чашка чая. Ни одна партия не была для него достаточно независимой и не имела программы, к которой он мог бы присоединиться, но депутат Госдумы дал ему важную общественную платформу.Он был одним из немногих депутатов, которые придерживались независимой позиции. Он писал запросы, вызванные расследованиями борца с коррупцией Алексея Навального. Он выступал против многих инициатив Кремля, в том числе закона Димы Яковлева, который запрещал гражданам США усыновлять детей из России. Закон был принят в 2012 году в ответ на закон Магнитского, принятый в США.

Возможных причин для гнева Кремля на Петрова так много, что никто не сомневается, что его дело основано на политике.Это также может быть попытка рейда или комбинация того и другого, предположил сам Петров в ряде интервью. Некоторых озадачило использование законного средства против Петрова. Один российский финансист объяснил, что если власти хотели доказать, что Петров незаконно переправлял деньги за границу, то сделка, которую они решили продемонстрировать, была неудачным выбором, потому что не так компании переводят деньги за границу.

Петров, по крайней мере, шестой крупный бизнес-деятель, который в этом году стал мишенью российских спецслужб.Другие в списке — американский инвестор Майкл Калви, бизнесмен и бывший глава инициативы «Открытое правительство России», Михаил Абызов, соучредитель «Вимм-Билль-Данн Foods» Дэвид Якобашвили и трое других.

Большинство комментаторов не решаются назвать это скоординированной атакой на бизнес как таковой. Некоторые случаи могут быть мотивированы жадностью, но политика рассматривается как главный мотив. Одна общая черта во всех случаях — их громкий характер. Почти все согласны с тем, что все эти судебные преследования не могли бы произойти без одобрения с самого верха.Конкретные причины неясны, но отсутствие лояльности отдельных лиц к президенту Путину и его ближайшему окружению рассматривается как главный и наиболее вероятный мотив.

Если эта цепочка событий действительно образует цепочку, она должна быть связана с падающим рейтингом Путина и общей неуверенностью Кремля, подпитываемой предстоящими в сентябре региональными выборами, в которые войдет и Санкт-Петербург. Одно большое политическое событие будущего, которое уже омрачает политику России, — это президентские выборы 2024 года.Таким образом, любой актер с независимым мировоззрением и лишними деньгами может считаться опасным.

Я не буду вдаваться в подробности теорий заговора, которые распространяются в Москве в наши дни. Развиваются дикие интерпретации, но мне еще предстоит найти ни одного независимого наблюдателя, который мог бы с уверенностью сказать, что утверждения, выдвинутые властями, являются фактическим основанием для арестов. Использование правоохранительной системы для сведения политических или экономических счетов настолько хорошо известно, что никто не ожидает, что это будет иначе.

Каждая новая история порождает водоворот безумных догадок. Каждая новая история — это напоминание о фундаментальной незащищенности, которая лежит в основе существования самых влиятельных людей России как в бизнесе, так и в политике. Если некоторые из этих дел мотивированы желанием Кремля предотвратить будущий кризис, все, что на самом деле делают эти расследования, приближает день кризиса.

Бизнесмен Петров обвиняет политику в расследовании в автосалоне Рольф

Известный российский бизнесмен и основатель автосалона «Рольф» Сергей Петров говорит, что продолжающееся расследование предполагаемого хищения 63 миллионов долларов было политически мотивированным.

Петров и менеджеры его компании обвиняются в переводе 4 миллиардов рублей (63 миллиона долларов) в 2014 году зарегистрированной на Кипре компании с использованием поддельных документов, говорится в заявлении Следственного комитета.

Бизнесмен отрицает правонарушения, добавив, что не планирует возвращаться в Россию.

«Для меня это не было сюрпризом — это Россия», — сказал Петров Forbes в телефонном интервью после того, как следователи обыскали его офисы продаж автомобилей в Москве и Санкт-Петербурге.

«Это, возможно, из-за моей политической позиции, возможно, из-за враждебного рейда с целью захвата контроля над бизнесом», — сказал он. Власти отрицают какие-либо политические мотивы.

В отдельном интервью RFE / RL Петров сказал, что некоторые из вопросов, которые задавали правоохранительные органы, «явно не были связаны» с продажей акций в 2014 году между несколькими его компаниями, что вызывает у него сомнения в истинной цели расследования.

«Они спросили:« Кто вам платит? Сколько? »И так далее.Это дает вам ощущение, что они хотели найти что-то еще, и этот [случай] является только предлогом », — сказал он, выступая у себя дома в Вене.

28 июня Следственный комитет сообщил, что член правления «Рольф» Анатолий Кайро был задержан на 48 часов по подозрению в содействии Петрову в незаконном вывозе денег из России в 2014 году. Следствие обратилось в местный суд с просьбой поместить его под домашний арест.

Как сообщает российское информационное агентство «Медуза», критикующее правительство, Петров «всю свою жизнь боролся против« режима »в России и мечтал об окончательной победе либерализма.Став лидером автомобильного рынка страны, он перешел в парламентскую оппозицию и начал работать над развитием гражданского общества », — пишет« Медуза »в профиле бизнесмена.

Начав свою деятельность в 1989 году как небольшое предприятие по аренде автомобилей в Москве, «Рольф» первым в России получил дилерский центр у иностранного партнера, компании Mitsubishi. К концу 1990-х компания активно развивала розничный бизнес, став крупнейшим мультибрендовым автомобильным дилером в Москве и Санкт-Петербурге, а затем и в других городах России.Сегодня Рольф — один из крупнейших автомобильных дилеров и импортеров автомобилей в стране.

Кремль не видит необходимости в том, чтобы прокуратура добивалась разрешения Путина на экстрадицию основателя «Рольфа» Петрова

20 ноя 2019 18:39

Кремль не видит необходимости в том, чтобы прокуратура добивалась разрешения Путина на экстрадицию основателя «Рольфа» Петрова — Песков

МОСКВА. 20 ноября. Интерфакс. Генпрокуратура не обязана запрашивать у президента разрешение на экстрадицию Сергея Петрова, основателя крупнейшего российского автосалона «Рольф», заявил в среду пресс-секретарь Кремля Дмитрий Песков.

На вопрос, проинформировала ли Генеральная прокуратура президента Владимира Путина о своих планах выдать ордер на экстрадицию Петрова, учитывая, что Путин ранее сказал, что возьмет расследование против Рольфа под свой личный контроль, Песков ответил: здесь нет должности. Это работа правоохранительных органов, и к президенту она не имеет никакого отношения ».

Мосгорсуд 30 сентября оставил в силе решение суда низшей инстанции о выдаче Петрова на арест по уголовному делу о незаконном переводе 4 миллиардов рублей за границу.

Суд также выдал ордер на арест экс-главы «Рольфа» Татьяны Лыковецкой. Оба подозреваемых, а также Джорджия Кафкалия, директор кипрской компании Panabel Limited, в отношении которой также выдан ордер на арест, обвиняются в незаконном переводе крупной суммы денег за границу организованной группой. Подозреваемые объявлены в международный розыск.

По версии следствия, в 2014 году Петров, Лыковецкая, Кафкалия, директор по развитию бизнеса Рольф Анатолий Каиро и другие пока неустановленные члены группы организовали незаконный перевод средств Рольф на счета Panabel Limited с использованием поддельного договора купли-продажи для акции «Рольф Эстейт» по завышенной цене в 4 млрд рублей, которые были переведены на счет в австрийском банке.

Каиро — единственный обвиняемый, задержанный в России. С июня он находится под домашним арестом.

Петров, находящийся за границей, ранее сообщил «Интерфаксу», что не переводил деньги от Рольфа. Его адвокаты утверждают, что сделка, на которой основано дело, была стандартной процедурой реструктуризации и консолидации актива.

«Рольф» — крупнейший в России автомобильный дилер, предлагающий 22 марки в 62 салонах. Основанная в 1991 году Сергеем Петровым, она сейчас занимает 11% рынка по выручке, которая составила 229.66 млрд рублей в 2018 году. Чистая прибыль составила 6,25 млрд рублей. Рольф принадлежит Calmco Trustees Limited (Кипр), трасту, действующему от имени семьи Петрова через кипрскую компанию Delance Limited.

.

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *