Ввп в казахстане 2018: A potentially dangerous Request.Path value was detected from the client (%).

«Объем инвестиций в основной капитал составил 11 130 миллиардов тенге, что на 17,2% больше, чем в 2017 годы. Объем промышленного производства — 27 576,1 миллиарда тенге, рост на 4,1%. В горнодобывающей промышленности и разработке карьеров производство увеличилось на 4,6%, в обрабатывающей промышленности — на 4%, в электроснабжении, подаче газа, пара и воздушном кондиционировании — на 2,4%. В водоснабжении, канализационной системе, контроле над сбором и распределением отходов производство уменьшилось — на 1%», — сообщает Миннацэкономики.

Объем валового выпуска продукции сельского, лесного и рыбного хозяйства вырос на 3,4% и составил 4 410,1 миллиарда тенге.

«Внешнеторговый оборот Казахстана за указанный период вырос на 20,5% и составил 84 344,6 миллиона долларов, в том числе экспорт – 54 673,5 миллиона долларов, импорт — 29 671,1 миллиона долларов», — указывается в отчете МНЭ.

Индекс потребительских цен в декабре 2018-го и к аналогичному периоду 2017 года составил 105,3%.

«Цены на продовольственные товары повысились на 5,1%, непродовольственные товары – на 6,4%, платные услуги для населения – на 4,5%. Цены предприятий-производителей на промышленную продукцию повысились на 12,4%», — сообшает МНЭ.

По данным ведомства среднедушевые номинальные денежные доходы населения в ноябре 2018 года составили 95 152 тенге, что на 6,3% выше, чем в ноябре 2017 года. Реальные денежные доходы за указанный период увеличились на 0,9%.

Средняя зарплата в Казахстане за год выросла на 9,3%

В декабре насчитывалось 445,1 тысячи безработных казахстанцев. Уровень безработицы составил 4,9%.

В органах занятости зарегистрировались 91,6 тысячи человек или 1% к рабочей силе.

Власти хвалятся «ростом» экономики. Эксперты не верят

Правительство Казахстана заявило, что в 2019 году экономика страны «выросла», а доходы граждан достигли рекордных показателей. В феврале на фоне протестов многодетных матерей одно правительство ушло в отставку, а следующему кабинету министров пришлось увеличить расходы на социальную сферу. Некоторые эксперты, говоря о влиянии таких изменений на экономику, ставят под сомнение эффективность работы правительства за десять месяцев.

По официальным данным, экономика Казахстана в этом году существенно выросла, доходы населения увеличились. 12 декабря министр национальной экономики Руслан Даленов заявил, что «за десять месяцев этого года валовой внутренний продукт увеличился на 4,4 процента, а чистый доход казахстанцев увеличился на 6,4 процента».

ПОХОЖИЙ «РОСТ» ДВУХ ПРАВИТЕЛЬСТВ

Десять месяцев назад, 21 февраля, тогдашний президент Казахстана Нурсултан Назарбаев, отправляя кабинет министров Бакытжана Сагинтаева в отставку, заявил: «По многим направлениям экономики, несмотря на принятие множества законов, решений правительства, положительные изменения так и не достигнуты. Рост ВВП в основном достигается за счет сырьевых ресурсов. Правительству совместно с Нацбанком так и не удалось в полной мере создать реальные стимулы и инструменты для качественного роста экономики. Реальные доходы населения не увеличиваются».

Показатель в 4,4 процента, названный Даленовым как прирост ВВП, мало чем отличается от темпов «роста» экономики при правительстве, которое Назарбаев отправил в отставку «за плохую работу». В начале года бывший министр национальной экономики Тимур Сулейменов сообщил, что «в 2018 году ВВП Казахстана вырос на 4,1 процента».

В годы, когда чистый доход казахстанцев не увеличивался, а экономический рост замедлялся, Назарбаев не отправлял в отставку правительство. К примеру, в начале 2018 года в комитете по статистике сообщили о росте доходов жителей страны на 2,4 процента и заявили, что это было первое увеличение с 2015 года. Однако за последние четыре года без роста экономики возглавляемое Сагинтаевым правительство не слышало от Назарбаева, что «экономика и доходы не выросли».

Правительство ушло в отставку в феврале этого года после усиления протестов, вызванных гибелью пяти девочек из одной семьи в результате пожара во времянке в столице. На следующий день после трагедии многодетные матери вышли на протесты, и митинги с каждым днем проводились всё чаще. Протесты, участники которых требовали от властей улучшения социального положения и решения жилищных проблем, к концу года стали проводиться реже, но до сих пор продолжаются.

На фоне протестов правительство увеличило финансирование социального сектора, пересмотрев параметры адресной социальной помощи (АСП) для нуждающихся. Критерий оказания адресной помощи для малообеспеченных и многодетных повысили до 70 процентов от прожиточного минимума — с 14 тысяч до почти 21 тысячи тенге. После пересмотра параметров АСП получили более двух миллионов.

9 декабря в ходе выступления на заседании парламента министр труда и социальной защиты населения Биржан Нурымбетов сообщил, что в ноябре этого года АСП получили 2,1 миллиона человек (456,5 тысячи семей). По его словам, количество получателей соцпомощи в 7,7 раза выше, чем в первые три месяца этого года, то есть до начала протестов многодетных матерей. «Впервые проект бюджета предусматривает выделение 245 миллиардов тенге на адресную социальную помощь», — сказал министр.

Действительно, объем средств, выделяемых из бюджета на социальную сферу, растет. По официальным данным, если в 2018 году правительство через министерство труда и социальной защиты направило 2,6 триллиона тенге на социальную сферу, то в этом году аналогичные расходы составили 2,9 триллиона тенге. Согласно трехлетнему республиканскому бюджету, объемы выделяемых на социальную сферу средств увеличатся: в 2020 году планируют направить 3,1 триллиона тенге, в 2021 году — 3,3 триллиона тенге.

«ПОСОБИЯ ВЫПЛАЧИВАЮТ ИЗ ПЕНСИОННОГО ФОНДА»

Некоторые эксперты сказали репортеру Азаттыка, что увеличение расходов на социальную сферу приведет «к росту дефицита бюджета». Другие считают, что «увеличение пособий производится не за счет крупных предприятий и нефтяных компаний, а платятся из кармана рядовых граждан».

По словам управляющего директора AERC (Центр исследований прикладной экономики) экономиста Олжаса Тулеуова, «за 10 месяцев уходящего года расходы госбюджета на социальную помощь и социальное обеспечение увеличились на 25 процентов, при этом доходы госбюджета выросли лишь на 12 процентов».

Резкое увеличение расходов на социальную сферу сказалось на недофинансировании других направлений госзатрат.

— В этой связи рост затрат на социальную сферу пришлось обеспечивать за счет сокращения других расходов бюджета и расширения его дефицита. К слову, за январь — октябрь 2019 года дефицит госбюджета приблизился к значению в 1 триллион тенге, то есть это в 3,4 раза больше, чем за аналогичный период прошлого года. Это означает, что резкое увеличение расходов на социальную сферу сказалось на недофинансировании других направлений госзатрат, а также на увеличении долгового давления на бюджет, — говорит Тулеуов.

По словам директора форсайтингового агентства Eximar экономиста Айман Турсынкан, «неверно говорить, что все три триллиона тенге, выделенные из бюджета на социальную защиту граждан, пойдут на пособия».

— Следует упомянуть, что внутри бюджета на социальную сферу министерства труда и социальной защиты населения около 35 процентов приходится на расходы по программе «Енбек» с микрокредитованием и обусловленными пособиями краткосрочного характера. Эта программа не включает государственные социальные пособия и пенсии из солидарной системы. Таким образом, мы говорим лишь о чуть более двух триллионах тенге на реальные пособия и пенсии из бюджета страны, а не о трех триллионах тенге, — говорит она.

По словам экономиста, эти расходы мало зависят от поступления налогов от недропользователей, кроме озвученных 108 миллиардов тенге в год из Нацфонда, что равно примерно 5 процентам повышения социальных расходов.

— Реально по анализу паритета собираемости прямых и косвенных налогов с населения (именно с физических лиц по их облагаемым оборотам, включая ИПН у источника выплаты) было собрано в 2018 году до 2,9 триллиона тенге, — говорит Турсынкан.

Эксперт отмечает, что налоги, платежи в бюджет и во внебюджетные фонды — Единый накопительный пенсионный фонд, Государственный фонд социального страхования и Фонд обязательного медицинского страхования — считаются «сборами с физических лиц».

— Потому что на самом деле наличие таких огромных косвенных платежей подменяет систему социальных выплат из налоговых поступлений. Как? Дефицит республиканского бюджета с 2007 года финансируется исключительно из внутренних займов и на сегодня достиг 15,8 процента всей расходной части бюджета, или 44,9 процента ненефтяного дефицита (дефицит за вычетом целевых трансфертов из Нацфонда) бюджета за 2018 год. То есть фактически из пенсионных накоплений граждан финансируются социальные обязательства государства перед населением. Таким образом, социальный бюджет никак не обременяет ни недропользователей, ни крупный несырьевой бизнес, ни малый средний бизнес. Граждане содержат себе подобных, — говорит она.

Репортер Азаттыка поинтересовался у экспертов, повлияло ли на экономику выделение адресной социальной помощи нуждающимся семьям. Айман Турсынкан считает, что нет.

— Ни положительно, ни отрицательно влияния не оказывает. Положительного эффекта не будет в связи с низкой результативностью по повышению благосостояния многодетных матерей. Негативного эффекта не будет в силу финансирования из средств граждан, а не бизнеса, — говорит она.

Олжас Тулеуов считает, что«увеличение соцрасходов бюджета отразилось на усилении потребительской активности в Казахстане».

— За первое полугодие текущего года расходы домашних хозяйств на конечное потребление в реальном выражении увеличились на 5,9 процента, тогда как годом ранее этот индикатор демонстрировал рост на 4,5 процента. Вместе с тем за 10 месяцев 2019 года наблюдается и рост номинального объема розничного товарооборота на 13,1 процента (против 8,8 процента за аналогичный период прошлого года). Несмотря на данные положительные явления вследствие роста соцобеспечения, в экономике Казахстана наблюдаются и другие процессы. В частности, происходящее сейчас ускорение продовольственной инфляции и рост импорта товаров потребительского характера связаны с увеличением платежеспособного спроса населения, в том числе на фоне увеличения госрасходов на «социалку», — говорит Тулеуов.

ГОД ПОД ДАВЛЕНИЕМ ИНФЛЯЦИИ

Власти неоднократно заявляли о росте цен на продукты в этом году. Выступая на заседании правительства 13 декабря, министр национальной экономики Руслан Даленов заявил, что «товары первой необходимости выросли примерно на 12 процентов по сравнению с прошлым годом».

Тем не менее власти говорят, что «инфляция находится на уровне 4-6 процентов, на ожидаемом уровне». Председатель Национального банка Ерболат Досаев, также выступивший на заседании 13 декабря, сказал, что «годовой уровень инфляции оказался на 5,4 процента ниже наших ожиданий». «Самый большой фактор, который влияет на повышение цен, — это продукты питания, цены на которые выросли на 9,7 процента в течение года», — сказал он.

В день, когда министр и председатель Нацбанка в Нур-Султане доложили, что «инфляция под контролем», 63-летняя пенсионерка в Алматы выступила с протестом против повышения цен. Хиуаз Сазанбаева, державшая в руках листовку с призывом снижать цены на продукты первой необходимости, сообщила, что ее пенсия составляет 58 тысяч тенге.

— Цены растут каждый день, но мы до сих пор молчим. Чего они боятся? Боятся, потому что нас будут заталкивать в машины. Поэтому не выходят. А я вышла. Видеть эти цены и промолчать было бы грехом. У народа нет денег на лекарства и еду, — говорит пенсионерка.

О том, что рост цен «вышел из-под контроля», на заседании правительства в столице также говорил министр торговли и интеграции Бахыт Султанов. По его словам, цены выросли на 66 видов продуктов, а местные органы исполнительной власти не выполняют своих обязательств по сдерживанию цен.

Председатель Национального банка Ерболат Досаев причину роста инфляции видит в «увеличении доходов граждан». Такое заявление он делал летом, осенью и зимой. Заявления Досаева об инфляции почти ничем не отличались друг от друга: «основными рисками ускорения инфляции остаются расширение потребительского спроса на фоне повышения реальных денежных доходов населения».

Действительно, по официальным данным, за девять месяцев этого года доходы казахстанцев выросли на 6,4 процента. Экономист Олжас Тулеуов говорит, что это самый большой прирост с 2012 года. Однако Айман Турсынкан не согласна с утверждением Досаева о том, что на инфляцию влияет рост доходов населения. По ее словам, инфляция в Казахстане зависит не от роста доходов населения, а от девальвации.

— Покупательская способность обеспечивается только двумя источниками. Первый — это размер самой экономики, сколько товаров и услуг производится на территории Казахстана. У нас экономика «растет» из года в год. Но ее нужно измерять в долларовом соотношении. Потому что та статистика, которую Нацбанк и комитет по статистике выдает якобы за регулярный рост ВВП на 3,5 процента, подается в тенговом выражении. Это ложь. Потому что в долларовом выражении мы за последние 12 лет потеряли 35 процентов размера нашей экономики. Все остальное — набитый воздухом тенговый эквивалент. То есть они девальвацию тенге выдают за рост экономики, — говорит экономист.

По словам экономиста, второй фактор, влияющий на девальвацию, — валовые международные резервы. Это валютные запасы и золотые запасы республики.

— Сегодня внешний долг в 5,5 раза превышает все наши валовые международные резервы. То есть это еще одно свидетельство того, что тенге девальвирует, покупательская способность падает. Наше правительство через комитет по статистике имеет отчетные показатели только в тенге. И когда они показывают якобы рост доходов населения, они забывают указать, что на самом деле у нас в стране гиперинфляция. По отчету Международного валютного фонда, мы находимся на пороге ежегодной инфляции от 15 до 20 процентов в год. Мы входим в категорию стран с гиперинфляцией. А по отчету нашего Нацбанка, мы якобы имеем инфляцию в размере 6 процентов, — говорит Турсынкан.

«НОВОЕ ПРАВИТЕЛЬСТВО СТОИТ НА ОДНОМ МЕСТЕ»

На вопрос репортера Азаттыка, справляется ли новое правительство с возложенными на него десять месяцев назад обязательствами, экономист Сергей Домнин ответил, что «нынешнее правительство делает для диверсификации и сбалансированного роста ровно столько же, что и предыдущее».

Директор общественного фонда Financial Freedom финансист Расул Рысмамбетов также считает, что «нынешнее правительство немного застряло».

— В стране не исполнили еще поручения первого президента, уже есть социальные шаги Касым-Жомарта Кемелевича, и поэтому правительство пока выполняет какие-то пожарные меры по тушению социальных пожаров, — говорит он.

По словам Рысмамбетова, у правительства Казахстана не очень большие полномочия в экономике, так как значительные активы сосредоточены в квазигоссекторе, где свои рабочие планы.

— У нас в экономике три крупных игрока — государство, квазигосектор, крупные частные компании олигархов. Поэтому не стоит ожидать от правительства ярких успехов без изменения положения, –—считает финансист.

По мнению Турсынкан, «новое правительство не сможет выполнить данные поручения». «Причина одна — это старое правительство», — считает она.

— Сменился лишь премьер-министр, весь кабинет практически остался прежним. В государственном резерве по сути изменения команды не произошло. Этим объясняется полное бездействие за девять месяцев нового кабинета министров. Роста ВВП кстати нет уже с 2015 года — только снижение в долларовом эквиваленте. За счет сырья обеспечивается только вялое увеличение доходной части в тенге при целевых трансфертах из активов Нацфонда, — говорит эксперт.

Экономист Олжас Тулеуов думает иначе. Он считает, что, судя по макроэкономическим показателям, правительство успешно справляется с поставленными Назарбаевым задачами.

— За девять месяцев 2019 года реальные денежные доходы населения выросли на 6,4 процента, что, не учитывая данных этого года, является максимальным приростом показателя с 2012 года. Конечно же, все вышеназванные аргументы определенной «успешности» текущего правительства носят чисто технический характер. И говорить более основательно о том, насколько новое правительство оказалось лучше или хуже предыдущего, с качественной точки зрения можно лишь спустя более длительный период времени, — говорит он.

ЧТО ЖДЕТ ЭКОНОМИКУ КАЗАХСТАНА В 2020 ГОДУ?

По официальным данным, правительство в этом году не сократило объем трансфертов из Национального фонда. По состоянию на ноябрь 2019 года доходы Национального фонда составили 2,8 триллиона тенге. Власти планируют взять из фонда еще 200 миллиардов тенге до конца года. Экономист Сергей Домнин говорит, что «по сравнению с аналогичным периодом прошлого года трансферты выросли на семь процентов». «То есть тратить меньше не стали. Мы потратили больше. В следующем году план по гарантированному трансферту — 2,7 триллиона тенге», — говорит он. Тулеуов отмечает, что «рост расходов из Нацфонда для финансирования бюджета в этом году был совсем незначительным». По его предположениям, в следующем году увеличится финансирование социальной сферы и возрастет нагрузка на бюджет, пенсионный фонд и Национальный фонд.

— Курс тенге будет испытывать определенное внутреннее давление. И с ним Нацбанк будет просто обязан справиться, если он не желает дальнейшей эскалации девальвационных ожиданий и очередной волны снижения доверия к своей политике. При этом правительство для восполнения расходов бюджета, вероятно, продолжит некоторое ужесточение фискальной политики, которое началось с повышения акцизов на бензин, — говорит Тулеуов.

Прогнозы экономиста Домнина относительного экономического развития Казахстана в 2020 году схожи.

— В следующем году правительство планирует увеличить расходы на здравоохранение (будет внедрена система обязательного социального медицинского страхования), поднять зарплаты бюджетникам — врачам и учителям: первым — на 30 процентов, вторым — на 25 процентов. Возникает вопрос, откуда на это всё будут брать деньги? Трансферты из Нацфонда увеличивать не планируется, а, значит, недостающие суммы будут извлечены из экономики, за счет налогов с ее ненефтяной части, — полагает эксперт.

Свои прогнозы относительно экономики страны высказал и президент Казахстана Касым-Жомарт Токаев. Выступая на политическом Форуме высокого уровня под эгидой Генассамблеи ООН в сентябре, он заявил, что, «несмотря на текущие проблемы на международном уровне, экономика Казахстана, как ожидается, будет поступательно расти».

Однако заявление Всемирного банка относительно «стабильности» экономики Казахстана отличается от сказанного Токаевым. Экономист Всемирного банка в Центральной Азии Уильям Зейтц в октябре заявил: «Казахстан очень уязвим перед глобальными потрясениями и может сильно пострадать в случае шоковых ситуаций».

Когда дело доходит до бедности в стране, данные Всемирного банка и властей Казахстана расходятся. Во вступительном слове «Добровольного национального обзора — 2019», подготовленного по заказу министерства национальной экономики, премьер-министр страны Аскар Мамин, приступивший к своим обязанностям десять месяцев назад, пишет: «Казахстан за три десятилетия совершил огромный социально-экономический скачок — вступил в третью волну модернизации, вошел в 50 наиболее конкурентоспособных стран». В докладе говорится, что «благоприятные экономические условия» позволили снизить долю людей, зарабатывающих ниже прожиточного минимума, с 46,7 процента в 2001 году до 4,3 процента в 2018 году.

По данным Всемирного банка, в Казахстане почти искоренена крайняя бедность, измеряемая по международному показателю бедности в 1,9 доллара в день. При использовании показателя в 5,5 доллара в день, используемого для стран с доходом выше среднего уровня, к которым относится Казахстан, в бедности живут 8,6 процента населения, то есть 1,2 миллиона человек. «Уровень бедности в Казахстане снизился с 65 процентов в 2001 году до примерно 8,5 процента в 2017 году», — говорится в докладе организации.

Всемирный банк в своем отчете об экономике Казахстана за этот год пишет, что число бедных в стране непостоянное.

«Многие проблемы в Казахстане не решены. Поэтому, если в экономике произойдут какие-либо негативные изменения, число бедных в стране снова возрастет. В Казахстане количество людей, зарабатывающих 5,5 долларов в день, составляло 5–6 процентов в 2012–2015 годах, но после 2015 года стало заметно, что их число выросло. Если проводить оценку с использованием самой высокой черты бедности, Казахстан пока не вернулся к тому низкому уровню, который был достигнут в 2013 году», — считают исследователи Всемирного банка.

По данным Всемирного банка, в Казахстане за чертой бедности живет 8,6 процента населения, то есть 1,2 миллиона человек. Однако данные комитета по статистике Казахстана отличаются от данных Всемирного банка. Согласно официальной статистике, уровень бедности составляет 4,7 процента, то есть бедными в стране признано около 504 тысяч человек. На протяжении многих лет эксперты критикуют власти за параметры измерения бедности. Несмотря на призывы пересмотреть их, прожиточный минимум, используемый Нур-Султаном (29 тысяч тенге, или 75 долларов), остается без изменения последние 14 лет.

Как долго будут снижаться темпы роста экономики Казахстана?

Всемирный банк и Евразийский банк развития прогнозируют снижение темпов роста ВВП Казахстана в 2019-2021 годах относительно уровня 2018. Показатель может упасть на 0,6%-0,8%. Министерство нацэкономики согласно, что 2019 будет хуже предыдущего, но считает это единичным случаем.

Всемирный банк: пик роста был в 2017

По данным Всемирного банка, в 2019 году рост ВВП Казахстана замедлится. Ожидается, что он составит 3,5%, учитывая, что итоги 2018 года эксперты оценили в 3,8% (за счет увеличения объемов добычи нефти). При этом оценка пересмотрена в лучшую сторону: еще полгода назад Всемирный банк прогнозировал Казахстану рост на 3,3%.

«Темпы роста экономики Казахстана, как ожидается, в 2019 году снизятся до 3,5% на фоне снижения роста добычи нефти

и принятия дальнейших мер по оздоровлению бюджета», — говорится в отчете. Также отмечается, что по мере постепенного прекращения мер финансового стимулирования Казахстан начал ужесточать свою налогово-бюджетную позицию, что привело к улучшению его ненефтяного фискального баланса.

При этом 2018 год может стать пиковым для последующих лет: по оценкам Всемирного банка, в 2020 и 2021 гг. рост ВВП республики составит 3,2%. При этом в 2017 экономика Казахстана выросла на 4,1% (после кризисного 2016 с его 1,1%), и это значение вряд ли изменится в ближайшие годы.

Но несмотря на то что темпы развития отечественной экономики будут падать, хотя и останутся на уровне выше среднемирового,

темпы роста мировой экономики в 2019 году замедлятся до 2,9%

(полгода назад прогнозировался трехпроцентный рост) против 3% по итогам 2018, а далее упадут еще на 0,1%. Замедление роста может стать следствием сокращения объемов торговли и инвестиций.

Прогноз Всемирного банка по росту ВВП в 2019-2021

По сравнению со странами постсоветского пространства экономику Казахстана нельзя назвать быстрорастущей. Гораздо более высокие темпы роста ВВП на 2019 год прогнозируются в:

• Армении – 4,3% (с ростом до 4,6% в 2021 году),
• Азербайджане — 3,6% (2,7%),
• Грузии – 5% (5%),
• Таджикистане – 6% (6%),
• Туркменистане – 5,6% (4,9%),
• Узбекистане – 5,1% (6%).

Меньшими темпами будет развиваться экономика России (1,5% в 2019 году), Беларуси (2,7%), Кыргызстана (3,4%) и Украины (2,9%).

ЕАБР: темпы роста будут замедлятся

Снижение темпов роста ВВП прогнозирует и Евразийский банк развития (ЕАБР). Тут ожидают снижения темпов сразу на 0,6%.

«В Казахстане замедление экономического роста с 3,9% в 2018 г. до 3,3% по итогам 2019 будет определяться предпринятыми мерами в области денежно-кредитной политики наряду с завершением реализации крупных инвестиционных проектов — при условии, что новые проекты пока еще не вошли в активную фразу», – говорится в предновогоднем макрообзоре ЕАБР.

Роста в 3,3% здесь ждут и в 2020 году, а вот дальше будет снижение до 3,1%

Факторы, которые на это повлияют:

• стабилизация добычи нефти и темпов роста кредитования,
• завершение фискальной консолидации,
• реализация инфраструктурных проектов и социальных инициатив главы государства.

МНЭ: за снижением последует рост

В Казахстане с подобными прогнозами согласны лишь отчасти: миннацэкономики и само ожидает снижения экономического роста в 2019 году, но в последующие рассчитывает на ускорение.

«Реальный рост ВВП составит 3,8% в 2019 году. При этом среднегодовой темп роста ВВП (2019-2023 гг.) — 4,1%. Номинальный ВВП вырастет с 64,0 трлн в 2019 году до 86,5 трлн тенге в 2023.

ВВП на душу населения составит $9,4 тыс. в 2019 году с увеличением до $12,1 тыс. в 2023», — отметил Тимур Сулейменов.

При этом ранее рост на 2019 год прогнозировался в 3,9%, то есть прогноз был пересмотрен в сторону уменьшения. Однако даже несмотря на это,

министерство нацэкономики оценивает развитие более оптимистично, нежели Всемирный банк или ЕАБР

Особенно это заметно в среднесрочной оценке: разница в прогнозах на 2021 год составляет около 1%.

Что касается 2019 года, в министерстве национальной экономики главными драйверами развития видят сельское хозяйство (+6,4%) и торговлю (4,4%). Темпы роста строительной отрасли и обрабатывающей промышленности прогнозируются в районе 4,1%, а горнодобывающей – 3%.

как Казахстан, Узбекистан, Киргизия и Таджикистан переживают последствия пандемии COVID-19

Содержание

Антон Табах,
управляющий директор по макроэкономическому анализу и прогнозированию «Эксперт РА»

• Страны Центральной Азии исторически являются крупными торговыми партнерами России: в обоих направлениях идут достаточно большие миграционные и финансовые потоки, при этом российскими инвесторами и исследователями уделяется мало внимания макроэкономической ситуации в этих странах и динамике их инвестиционного потенциала.
• Пандемия оказала существенное влияние на экономики «среднеазиатской четверки» (мы не рассматриваем Туркменистан в силу закрытости этого государства и вопросов к качеству статистики) — через падение цен на нефть (Казахстан) и резкого снижения спроса на работников из этих стран и закрытия границ (Киргизия, Таджикистан, Узбекистан). При этом накопленные резервы (Казахстан) и большой внутренний потенциал (Узбекистан) позволят достаточно быстро выйти на рост. Остальные страны зависят от восстановления миграционных потоков и политической стабилизации (Киргизия).
• Наибольший инвестиционный потенциал – у Казахстана и Узбекистана. В первом случае — более развитый финансовый рынок, включающий в себя экстерриториальный МФЦ, и членство в ЕАЭС, а во втором — быстро открывающаяся экономика, недоинвестированная в предыдущие десятилетия, и дешевая рабочая сила. При этом макроэкономическая ситуация будет оставаться достаточно сложной.

Резюме. Казахстан

• Казахстан – сырьевая экономика, одна из наиболее развитых в регионе, с высокими темпами роста. ВВП на душу населения составляет более 9 тыс. долларов (население – 18,3 млн человек). Инвестиционная активность в стране в первую очередь связана с осуществлением проектов в нефтедобывающей отрасли. В основном инвестиции осуществляются за счет основных средств, заемные средства становятся источником только для 15% всего объема инвестиций. Кредитная активность растет в основном за счет сектора потребительского кредитования, поэтому вряд ли можно ожидать роста корпоративной инвестиционной активности.
• Национальный банк Казахстана успешно осуществляет политику инфляционного таргетирования с целевым коридором в 5-7%, баз овая ставка постепенно снижается с 2015 года – момента перехода к новой монетарной политике. Курс национальной валюты достаточно волатилен, с 2018 года происходит плавное обесценение казахского тенге.
• Государственный бюджет Казахстана сводится с дефицитом на протяжении нескольких последних лет, в 2018-2019 годах существенная часть доходов бюджета обеспечивалась трансфертами из Национального фонда. Государственный долг при этом невелик – даже на 2020 год, с учетом всех заимствований на борьбу с коронавирусом и сопутствующим экономическим кризисом, он составляет около 28% ВВП (180% от доходов бюджета). Внешняя часть долга состоит как из еврооблигаций, так и из займов банков развития.
• Казахстан – экспортоориентированная экономика, основной экспортный товар – нефть, кроме того, экспортируются металлы. Направления экспорта – Евросоюз, Китай, Россия. Прямые иностранные инвестиции также направлены в основном в горнодобывающую отрасль.
• Внешняя финансовая устойчивость не высокая из-за огромного внешнего долга, значительная часть которого является внутрифирменной задолженностью. Но внутренняя устойчивость хорошая, поэтому рисков кредитоспособности не прослеживается.
• Пандемия COVID-19 ощутимо ударила по экономике Казахстана: падение ВВП оценивается на уровне -2,7%, инфляция по итогам 2020 года составила 7,4%, превысив верхнюю границу таргетируемого коридора. Доходы государственного бюджета снизились, что одновременно с ростом расходов привело к увеличению государственного долга – в первую очередь рыночного, Министерство финансов Казахстана разместило государственных ценных бумаг на 7 млрд долларов. Объем фискальных мер поддержки составил около 9% от ВВП, кроме того, были введены меры поддержки бизнеса, социальные меры поддержки.

Резюме. Узбекистан

• Узбекистан – вторая по размеру экономика региона, хотя ощутимо меньше Казахстана, ВВП на душу населения составляет чуть больше 1,8 тыс. долларов (население – 33 млн человек). Узбекистан на протяжении последних трех лет (2017-2019) проводил структурные реформы, направленные на открытие экономики и либерализацию торговли, темпы роста сохранялись на уровне 5%. Структурные реформы обеспечили рост инвестиционной активности, в первую очередь за счет государственных инвестиций.
• Центральный банк Узбекистана также осуществляет политику таргетирования инфляции. Окончательная фаза перехода была начата в 2019 году, в том числе в августе 2019 года был совершен переход к плавающему режиму валюты. Цель на 2021 год – снижение инфляции ниже 10%, переход к таргету в 5% к 2023 году. На 2019 год инфляция составила 15%, «пандемийный» 2020-й не поспособствовал борьбе с инфляцией.
• Государственный бюджет Узбекистана в последние годы дефицитный, финансирование дефицита осуществляется за счет наращивания государственного долга в пределах 160% от доходов бюджета. Существенная доля госдолга Узбекистана – внешняя, на 40% состоит из займов международных банков развития, однако у Узбекистана есть и еврооблигации (первый выпуск в 2019 году, выпуски в 2020 году).
• Либерализация торговли с 2016-2017 годов постепенно снижает сальдо внешней торговли: темпы роста импорта опережали темпы роста экспорта, а также ухудшали сальдо счета текущих операций. Существенная составляющая счета текущих операций – переводы физических лиц, в основном (на 72%) из России. Приток иностранных инвестиций в страну достаточно волатилен, что свойственно развивающимся экономикам.
• Внешняя финансовая устойчивость хорошая, несмотря на внешний долг средних размеров, благодаря огромным золотовалютным резервам. Внутренняя устойчивость также хорошая, поэтому нет рисков кредитоспособности в обозримом будущем.
• Пандемия COVID-19 оказала ограниченно негативное влияние на экономику Узбекистана: темпы роста ВВП остались положительными, хотя и снизились до +1,6%, инфляция не снизилась в соответствии с планами, но не слишком выросла на фоне смягчающей денежной политики (15,6%). Узбекистану удалось разместить в 2020 году еврооблигации со ставкой ниже запланированной. Для осуществления мер противодействия экономическому кризису был создан Антикризисный фонд, осуществлялась поддержка малообеспеченных слоев населения и предприятий. Центральный банк Узбекистана проводил смягчающую денежную политику, снизил основную ставку.

Резюме. Киргизия

• Киргизия – одна из самых бедных стран региона, ВВП на душу населения составляет только 1,31 тыс. долларов (население – 6,3 млн человек). Основа экономики – добыча золота, динамика ее изменения обеспечивает изменения в темпах роста, а также динамике инвестиционной активности.
• Национальный банк Киргизии осуществил переход к режиму таргетирования инфляции в 2018 году, таргетируемый коридор – 5-7%. На протяжении 2017-2019 годов инфляция находилась ниже нижней границы коридора, в 2020 году на фоне экономического кризиса, вызванного пандемией COVID-19, превысила верхнюю границу коридора. Учетная ставка с 2017 года находится на уровне 4-5%.
• Государственный бюджет Киргизии остается дефицитным на протяжении последних 10 лет, в 2020 году дефицит увеличился и составил 2,7% от ВВП. Дефицит финансируется за счет наращивания внешнего долга – в первую очередь от международных финансовых институтов и институтов развития.
• Импорт Киргизии превышает экспорт примерно в 3 раза. Существенная часть иностранных инвестиций – иностранная помощь от МВФ, Всемирного банка. Серьезную долю в счете текущих операций составляют переводы физических лиц, в первую очередь из России и Казахстана.
• Внешняя финансовая устойчивость невысокая из-за большого внешнего долга, сопровождающегося низким запасом золотовалютных резервов. Внутренняя устойчивость также не высока из-за большого долга. При этом ситуация все же далека от преддефолтной, поэтому рисков кредитоспособности в ближайшем будущем не прослеживается.
• Пандемия COVID-19 негативно повлияла на экономику Киргизии: ВВП снизился на 11,5% за 9 месяцев 2020 года, инвестиционная активность – на 14,7% за тот же период. По итогам 2020 года прогнозируется снижение темпов примерно на 9%. Вырос темп инфляции – до 10%, произошло существенное обесценение национальной валюты, существенный отток иностранного капитала из страны. Киргизия получила крупные пакеты иностранной помощи для борьбы с пандемией. Меры фискальной поддержки оцениваются в 9,4% от ВВП. Национальный банк осуществлял меры по поддержке ликвидности, несмотря на увеличение базовой ставки.

Резюме. Таджикистан

• Таджикистан – самая бедная страна региона, ВВП на душу населения – около 800 долларов (население – 9,1 млн человек), однако темпы роста экономики выше, чем у соседей – около 6-7% в год. Существенная часть экономики – сельское и лесное хозяйство, а также хлопковая, металлургическая и горнодобывающая промышленность. Инвестиционная активность завязана в первую очередь на финансирование энергетических проектов. Кредитная активность стагнирует (за исключением роста 2020 года – за счет мер поддержки кредитования), причем растет доля безнадежных кредитов.
• С 2017 года Национальный банк Таджикистана декларирует политику инфляционного таргетирования, однако режим валютного курса нельзя в полной мере назвать плавающим. Цель по инфляции в 2018-2020 году составляла 7±2%, с 2021 года предполагается переход к коридору 6±2%. Инфляция в 2019 году находилась в верхней части коридора, по итогам 2020 года превысила верхнюю границу коридора – 9,4%. С мая 2020 году центральный банк Таджикистана осуществлял смягчающую политику, снижал ставку рефинансирования и наращивал денежную массу.
• Государственный бюджет Таджикистана на протяжении последних лет остается дефицитным, хотя и с тенденцией к консолидации. Государственный долг постепенно увеличивается – в основном за счет получения займов от международных финансовых организаций (МВФ, банки развития).
• Объемы импорта Таджикистана примерно в три раза больше, чем объемы экспорта. Основные экспортные товары – хлопок, электроэнергетика. Как и у соседних стран, балансируют отрицательное внешнеторговое сальдо переводы физических лиц. Приток прямых иностранных инвестиций в страну не демонстрирует тенденции к росту. Основные инвестиции осуществляются в горнодобывающую и обрабатывающую промышленность, в первую очередь Китаем.
• Как и в Киргизии, внешняя финансовая устойчивость невысокая из-за большого долга, сопровождающегося низким запасом золотовалютных резервов. Внутренняя устойчивость также невысока из-за большого долга. При этом Таджикистан уже попросил страны-кредиторы о переносе сроков выплаты процентов и тела долга до середины 2021 г., но такой объем долга не должен сопровождаться реструктуризацией со списанием основной суммы долга, поэтому это не нанесет ощутимого ущерба инвесторам.
• Пандемия COVID-19 оказала отрицательное влияние на экономику Таджикистана: темпы роста ВВП снизились до 1% в год, инфляция увеличилась до 9,4%, дефицит бюджета увеличился. Для борьбы с пандемией страна привлекла заемные и грантовые средства от международных организаций. Национальный банк Таджикистана осуществлял смягчающую денежно-кредитную политику – снижал ставку рефинансирования, норматив обязательных резервов.

Казахстан

1. Экономический рост и темпы промышленного производства

Казахстан – одна из наиболее развитых экономик региона, ВВП на душу населения составляет более 9 тыс. долларов. Казахстан первым из региона запустил программу структурных реформ в 1990-2000-е. Впоследствии процесс замедлился, однако с 2015 года возобновился. Основными целями структурных реформ стало снижение зависимости экономики от нефти, увеличение интеграции со странами Евразийского региона, в первую очередь с Китаем (в рамках программы «Один пояс – один путь»). Темп реализации запланированных изменений был невысок и до пандемии, которая окончательно затормозила модернизацию.

В 2020 году в результате экономического кризиса, спровоцированного пандемией COVID-19, страну будет ожидать рекордное падение роста ВВП до -2.7% (по данным МВФ).

Основа экономики Казахстана – нефтедобыча, важную роль также играют сектора горнодобывающей и обрабатывающей промышленностей, а также сектор оптовой и розничной торговли. Вместе они составляют более 40 % ВВП. Также большое значение для Казахстана имеют строительство, операции с недвижимостью и транспорт.

По итогам 3 кварталов 2020 года реальные показатели ВВП снижались на 4,37% по сравнению с аналогичным периодом в 2019. Падение произошло в первую очередь за счет горнодобывающей промышленности, а также оптовой и розничной торговли. Однако обрабатывающая промышленность и строительство, которые также занимают высокую долю ВВП, показали некоторый рост (+5,5% и +4,2% соответственно).

2. Инвестиционная и кредитная активность

В 2019 году рост инвестиционной активности в Казахстане оказался значительным — +8,8%, хотя и ниже, чем в 2018 году, когда темп роста инвестиций в основной капитал достиг 17,5% — в первую очередь за счет модернизации трех нефтеперерабатывающих заводов. Основной фактор роста инвестиций в 2019 году – расширение добывающих мощностей на нефтегазовом месторождении Тенгиз.

Ключевые отрасли, получающие инвестиции в основной капитал – промышленность (включая добывающую), строительство, торговля, транспорт и связь, на них приходится около 2/3 всего объема таких инвестиций. Три четверти инвестиций в основной капитал в Казахстане осуществляется за счет основных средств, 15% — из заемных средств, 10% — из бюджета.

За три квартала 2020 года инвестиционная активность упала на 10% относительного того же периода прошлого года.  

Кредитная активность в Казахстане в 2019 году расширялась в первую очередь за счет розничного сектора. На протяжении последних лет возрастает доля кредитов в национальной валюте и сокращается доля кредитов в иностранной валюте в общем объеме кредитов.

Рост кредитного портфеля за 9 месяцев 2020 года на 7% также обеспечен в первую очередь сектором розничного кредитования – его объем увеличился на 13%, тогда как кредитование юридических лиц — лишь на 2%.

3. Инфляция и монетарная политика

Национальный банк Казахстана проводит политику инфляционного таргетирования: на 2019-2021 год инфляционный таргет установлен в коридоре 4-6%. Переход к режиму плавающего валютного курса и режиму инфляционного таргетирования произошел в 2015 году.

К 2017 году темп инфляции попал на верхнюю границу установленного инфляционного коридора, а в 2018 и 2019 годах — уже и на нижнюю границу. Однако в 2020 году в результате пандемии COVID-19 реализовались инфляционные риски – на конец 2020 года инфляция составила 7,4%, превысив таким образом верхнее значение таргетируемого коридора.

С уровня в 17% в 2016 году Национальный банк Казахстана смог снизить ставку до 9% — около этого уровня базовая ставка поддерживается на протяжении последних трех лет за исключением однократного поднятия ставки в 2020 году.

Весной 2020 года в начале экономического кризиса, вызванного пандемией COVID-19, Казахстан в отличие от многих других стран (в первую очередь развитых, но и развивающихся тоже) поднял базовую ставку в силу возросших инфляционных рисков. Однако одновременно с этим была увеличена и денежная масса. В настоящее время рынок пребывает в состоянии профицита ликвидности, Нацбанк Казахстана принимает соответствующие меры для снижения этого профицита.

Курс национальной валюты значительно упал в 2015 году на фоне перехода к плавающему курсу валюты при обвале цен на нефть, новый этап ослабления курса начался в 2018 году. В начале 2020 года на фоне начала пандемии COVID-19 произошло резкое обесценение курса тенге, но впоследствии курс стабилизировался, хотя и на более низкой отметке.

4. Бюджетно-налоговая политика и госдолг

В Казахстане в период 2012-2020 снижались доходы бюджета с 27 до 17 % ВВП, в то время как расходы колебались от 20 до 25% ВВП. Основным источником доходов бюджета Казахстана является доход от налогов. Следует заметить, что в 2018-2019 годах более трети доходной части бюджета было обеспечено трансфертами из Национального фонда. Увеличение расходной части бюджета происходило в первую очередь за счет наращивания трат на социальную сферу, тогда как обслуживание процентов по государственному долгу составляло лишь 0,5-1,2% ВВП, существенно не влияя на бюджет.

В 2020 году снижение доходов бюджета в первую очередь произошло за счет снижения налоговых доходов вследствие ограничений на экономическую деятельность, которые вводились в рамках борьбы с пандемией COVID-19. Составляющие повышения госрасходов – расходы на здравоохранение, социальную сферу.

Государственный долг центрального правительства Казахстана остается небольшим на протяжении последних лет – на 2020 год он составляет 23,4% ВВП (консолидированный долг 28% ВВП). Структурно около 60% государственного долга размещены на внутреннем рынке, около 40% — внешний долг. Около 60% внешнего госдолга составляют еврооблигации и облигации, размещенные на российском рынке, остальная часть – займы банков развития, в первую очередь Международного банка реконструкции и развития.

Государственный долг Казахстана за 2020 год увеличился почти на 6 млрд долларов (+13%), в частности Министерство финансов разместило государственных ценных бумаг на сумму 7 млрд долларов, из которых 92% были размещены на внутреннем рынке.

5. Внешнеэкономические отношения

Казахстан – экспортирующая страна, основной экспортный товар – нефть. При этом исторически (за исключением некоторых отдельных годов) в стране сложилось отрицательное сальдо счета текущих операций за счет отрицательного баланса первичных доходов (больших выплат за привлеченный капитал).

Кризис оказал негативное влияние на внешний сектор Казахстана, в первую очередь через торговый баланс и баланс первичных доходов. За 9 месяцев 2020 года импорт в страну снизился на 9,6%, но экспорт сократился на 18,2% по сравнению с прошлым годом. Однако сальдо текущего счета осталось на прежнем уровне благодаря сокращению импорта и доходов от прямых иностранных инвестиций.

Основную долю экспорта Казахстана составляют минеральные продукты, из которых половина – нефть и газовый конденсат. Кроме того, весомую роль играют металлы и изделия из них. Экспорт прочих товаров занимает менее 10% от всего экспорта Казахстана. Импортирует Казахстан машины и оборудование, продукцию химической промышленности, металлы и изделия из них.

Основными направлениями экспорта Казахстана являются страны Евросоюза (почти половина всех экспортных объемов), Россия (около 10% экспортных объемов), Китай (около 14% экспорта). Импортирует Казахстан из России (около 35% всего импорта), Евросоюза (17%), Китая (17%). Сокращение экспорта в 2020 году произошло за счет торговли со странами Евросоюза, при этом экспорт в Китай увеличился.

Валовый объем накопленных прямых иностранных инвестиций (ПИИ) в Казахстане достаточно высок, однако последние годы отличались высокой волатильностью. При этом следует отметить рост ПИИ в Казахстан в 2020 году — несмотря на высокий уровень неопределенности, связанный с пандемией COVID-19, который способствует оттоку капитала из развивающихся стран. Основная отрасль-бенефициар ПИИ – горнодобывающая промышленность.

В 2019 году в Казахстане наблюдался чистый отток населения – около 45 тыс. жителей уехало из страны, около 12 тыс. прибыло в страну. По данным Росстата, число прибывших в Россию жителей Казахстана в 2019 году составило 86,3 тыс. человек, число выбывших из России в Казахстан – 47,1 тыс. человек.

6. Внешний долг и финансовая устойчивость

У Казахстана большой внешний долг по отношению к экспорту. В последние 5 лет отношение внешнего долга к экспорту составляло от 230 до 390%, но за счет значительной части межфирменной задолженности объем долга, который используется при расчете внешней устойчивости, составлял 80-140%, что не является высокой нагрузкой. При этом обслуживание долга отнимает половину экспорта, что тяжело для экономики, и золотовалютные резервы примерно равны объему платежей по долгу на горизонте 1 года, что оценивается умеренно-негативно.

Поэтому в целом финансовая устойчивость внешнего сектора может быть оценена как слабая, но за счет хорошей устойчивости госдолга общая финансовая устойчивость Казахстана оценивается средне. У РФ оценки внешней и внутренней устойчивости намного лучше, хотя ее рейтинг от международных рейтинговых агентств незначительно отличается от рейтинга Республики Казахстан.

7. Реакция властей на пандемию

Казахстан несколько раз вводил ограничения в связи с пандемией. Первый режим чрезвычайного положения в связи с коронавирусной инфекцией действовал в Казахстане с 16 марта по 11 мая. 5 июля власти республики из-за ухудшения эпидемической ситуации ввели ряд дополнительных ограничений. К их постепенному смягчению приступили с 17 августа. При этом с середины октября в нескольких областях страны, а также в крупнейших городах — Нур-Султане и Алма-Ате — в той или иной степени вновь усилили ограничительные меры в целях предупреждения новой волны пандемии. 20 декабря межведомственная комиссия приняла решение дополнительно усилить карантинные меры на период с 25 декабря 2020 по 5 января 2021 г.г.

На борьбу с последствиями COVID-19 в Казахстане было выделено 5,9 трлн тенге, или около 9% от ВВП 2019 г.

Также был введен широкий список мер господдержки, таких как льготное кредитование для малого и среднего бизнеса, кредитование приоритетных проектов («Экономика простых вещей»), субсидирование процентной ставки/госгарантии по обеспечению исполнения обязательств, кредитные каникулы, поддержка стратегических отраслей, госпрограмма развития продуктивной занятости и массового предпринимательства, поддержка безработных.  

Узбекистан

1. Экономический рост и темпы промышленного производства

Узбекистан – вторая по размеру экономика региона, хотя и ощутимо меньше Казахстана. За несколько лет до пандемии COVID-19 – с 2017 года – Узбекистан со сменой правительства начал проведение структурных реформ, направленных на увеличение открытости экономики, укрепление международных отношений (как с соседями, так и с западными странами), либерализацию торговли. Реформы обеспечили увеличение инвестиционной активности и восстановление устойчивого экономического роста, однако восстановление было прервано последовавшей пандемией. Следует отметить, что ВВП на душу населения в конце 2019 года оставался весьма низким – около 1,8 тыс. долларов на человека.

За последние 30 лет структура ВВП Узбекистана претерпела серьезные изменения: доля сельского хозяйства снизилась за счет роста доли промышленности. Существенная часть ВВП Узбекистана складывается из горнодобывающей промышленности и обрабатывающей промышленности, также связанной с добычей природных ресурсов: Узбекистан занимает 13-е место в мире по добыче природного газа, 9-е место по добыче золота, 7-е место по добыче урана, 20-е место по добыче меди. Объем промышленного производства за последние 10 лет ежегодно растет в среднем на 8,4 %.

В 2020 году экономика Узбекистана также продемонстрировала небольшой рост – по предварительным оценкам в 2020 году ВВП Узбекистана увеличился на 1,6%. Рост ВВП обеспечил рост сельского хозяйства (+3%) и рост строительства (+9%), тогда как горнодобывающая промышленность сократилась почти на 22%.

2. Инвестиционная и кредитная активность

Динамика инвестиций в основной капитал росла умеренными темпами в период с 2010 по 2015 г.г., снижение объемов инвестиций наблюдалось в 2016-2017 годы, однако в 2018 началось восстановление инвестиционной активности благодаря структурным реформам.

Примерно треть всех инвестиций в основной капитал приходится на обрабатывающую промышленность – производство текстильных изделий, неметаллической минеральной продукции, металлургическую промышленность. Десятая часть инвестиций в основной капитал поступает в горнодобывающую промышленность, из которых три четверти приходится на инвестиции в добычу нефти и природного газа.

Следует отметить тенденцию к снижению использования собственных средств для финансирования инвестиций в основной капитал: доля собственных средств в источниках инвестиций упала с 54% в 2016 году до 29% в 2019 году. Вероятно, это связано с программой государственного кредитования для финансирования инвестиций в основной капитал.

Дополнительная поддержка кредитования была введена в 2020 году в рамках борьбы с экономическим кризисом, вызванным пандемией COVID-19. В частности, были введены кредитные каникулы и предоставлены антикризисные кредитные линии. Введенные меры позволили увеличить объемы кредитования на 23,2% за 9 месяцев 2020 года. Основными заемщиками стали сельскохозяйственные компании (увеличение объема выданных кредитов на 48%) и промышленные компании (+27%).

3. Инфляция и монетарная политика

Монетарная политика Узбекистана направлена на сохранение устойчивости цен. В 2019 году была зафиксирована необходимость в полном переходе монетарной политики на режим инфляционного таргетирования. Согласно «Основным направлениям монетарной политики на 2021 год и период 2021-2023 годов», предполагается постепенный переход к инфляционному таргетированию: снижение инфляции ниже 10% в 2021 году и выход на инфляционную цель в 5% к 2023 году.

Динамика индекса потребительских цен (ИПЦ) демонстрировала умеренный спад в период 2010-2016 г.г., однако с 2017 года ИПЦ резко начал расти. Ответным действием центрального банка Узбекистана стало повышение основной ставки с 9% до 14%, что однако не привело к снижению денежной массы.

Основной причиной скачка инфляции стало резкое обесценение национальной валюты, которое в свою очередь произошло на фоне либерализации торговли и открытия экономики в рамках структурных реформ. В августе 2017 года Узбекистан установил плавающий курс обмена валюты на фоне высокой волатильности сума. К 2020 году обесценение национальной валюты продолжается, однако меньшими темпами.

По итогам 2020 года уровень инфляции составил 11,2%, однако несмотря на приближение уровня инфляции к запланированному таргету, инфляционные ожидания населения не соответствуют запланированному уровню инфляции. В 2020 году центральный банк Узбекистана начал снижение основной ставки в целях стимулирования экономики на фоне экономического кризиса, вызванного пандемией COVID-19.

4. Бюджетно-налоговая политика и госдолг

Государственный бюджет Узбекистана в последние несколько лет – с 2018 года – сводится с дефицитом, причем оценки Министерства финансов и Всемирного банка для масштаба дефицита различаются.  Значительную долю в структуре государственных доходов занимают налоговые доходы. В структуре государственных расходов значительную долю занимают расходы на социальную сферу.

Государственный долг Узбекистана растет на протяжении последних пяти лет, при этом основную долю государственного долга занимает внешний долг. В первую очередь занятые средства направляются в сектор энергетики (28% долга на 01.10.2020), на поддержку бюджета (16%), транспорт (12%), сельское хозяйство (11%) и ЖКХ (11%). Более 40% внешнего государственного долга получено от международных финансовых институтов развития – Азиатского банка развития, Всемирного банка, Исламского банка развития. Кроме того, у Узбекистана есть облигационные займы, в том числе в долларах, причем спрос на еврооблигации, размещенные в 2019 году на лондонской бирже, значительно превысил ожидания, несмотря на кредитный рейтинг Узбекистана на уровне BB-. В 2020 году были размещены еще два транша на 750 млн долларов, спрос так же превысил ожидания.

5. Внешнеэкономические отношения

С открытием экономики и началом либерализации торговли (официально стартовали в 2016 году) внешнеторговая активность Узбекистана растет, при этом сальдо внешней торговли падает: если до либерализации объем экспорта превышал объем импорта, то с 2017 года импорт растет значительно более быстрыми темпами, чем экспорт.

Узбекистан экспортирует чёрные и цветные металлы, нефтепродукты и энергоносители, продовольственные товары, импортирует так же чёрные и цветные металлы, химическую продукцию, машины и оборудование.

Основные экспортные партнеры Узбекистана – Россия, Китай, Казахстан, Турция, Киргизия. Основные импортные партнеры – Китай, Россия, Корея, Казахстан, Турция, Германия, США.

За 9 месяцев 2020 года внешнеторговый оборот Узбекистана снизился по сравнению с аналогичным периодом предыдущего года на 12 % и составил 27,5 млрд долларов, причем экспорт снизился на 6%, а импорт – на 16,5% по сравнению с аналогичным периодом 2019 года.

После начала либерализации торговли сальдо счета текущих операций перешло в отрицательную зону. Существенную часть счета текущих операций составляют денежные переводы физических лиц в страну, например, в 2019 году физлица перевели в Узбекистан более 6 млрд долларов. За январь-сентябрь 2020 года приток денежных переводов в страну составил 4,3 млрд долларов, что ниже на 4,4% по сравнению с аналогичным периодом предыдущего года. Большая часть денежных переводов была осуществлена из России – 72,1% (3,1 млрд долларов).

Основными иностранными инвесторами Узбекистана являются Россия, Китай, Германия и Турция.

6. Внешний долг и финансовая устойчивость

У Узбекистана небольшой внешний долг по отношению к экспорту и трансфертам. До пандемии он не превышал 100% от экспорта и трансфертов, и только упадок в 2020 г. смог поднять его значение выше этой отметки. При этом золотовалютные резервы примерно равны объему всего долга, что снимает риски с внешнего сектора на ближайшие годы.

В целом финансовая устойчивость внешнего и внутреннего сектора оценивается позитивно и по ряду показателей даже лучше, чем у РФ.

7. Реакция на пандемию

Основными мерами правительства по поддержанию экономики являлись создание Антикризисного фонда, поддержка малообеспеченных слоев населения, предоставление налоговых льгот для предприятий и домохозяйств, в наибольшей степени пострадавших от пандемии, поддержка бизнеса (предоставление гарантий и компенсаций процентных ставок по кредитам, выданным на производство социально-значимых товаров — 49,3 млн долларов). Кроме того, были введены меры поддержки предприятий, в частности кредитные и налоговые каникулы, открыты антикризисные кредитные линии, выделены беспроцентные бюджетные ссуды для погашения кредитов стратегическим предприятиям (78,9 млн долларов).

Основными направлениями монетарной политики являлись сохранение стабильности цен и поддержка стабильного потока кредитов в реальную экономику. Центральным банком Узбекистана было принято решение о снижении основной ставки до 15 % годовых, были запущены двухнедельные депозитные аукционы в целях привлечения избыточной ликвидности банковской системы. 

Киргизия

1. Экономический рост и темпы промышленного производства

Киргизия – одна из самых бедных стран региона, в 2019 году ВВП составил 8,5 млрд долларов, а ВВП на душу населения – 1,31 тыс. долларов. Начавшиеся в начале 2010-х годов экономические реформы, направленные на увеличение открытости экономики, повышение доступа к капиталу, увеличение человеческого капитала, не были осуществлены в запланированном объеме в силу сложной политической обстановки в Киргизии в последнее десятилетие. В 2020 году дестабилизация политической и экономической ситуации продолжилась, причем причиной стала не пандемия COVID-19, а революция, произошедшая после парламентских выборов. В настоящее время в Киргизии происходит процесс изменения Конституции с переходом к президентской системе правления и концентрацией власти у исполнительной ветви.

За последние 10 лет темпы экономического роста Киргизии демонстрируют умеренный рост. В 2019 году темпы роста в некоторой степени ускорились за счет роста добычи золота на месторождении «Кумтор». Промышленное производство занимает около половины ВВП страны, и существенная его часть – добыча золота (около 60%).

Физический объем промышленной продукции за последние 10 лет ежегодно увеличивался в среднем на 5,7%. Существенный вес золотодобычи в промышленном производстве Киргизии негативно влияет на волатильность темпов экономического роста и темпов роста промышленного производства. Однако накануне пандемии COVID-19, в конце 2019 года, прогнозы относительно дальнейшего экономического роста экономики были умеренно положительными – Евразийская экономическая комиссия прогнозировала темпы роста на уровне 3,1-3,5%, во многом за счет дополнительных фискальных мер, поддерживаемых «золотым» профицитом бюджета.

В январе-сентябре 2020 года ВВП Киргизии составил 7,48 млрд долларов, снизившись по сравнению с аналогичным периодом 2019 года на 11,5%, а ВВП на душу населения на январь-сентябрь 2020 года – 1,148 тыс. долларов (минус 13% по сравнению с январем-сентябрем 2019 года).

Объем промышленного производства в январе-сентябре 2020 года снизился на 1,9% и составил 3,2 млрд долларов. Золотодобыча была приостановлена на некоторый период в силу мероприятий по ограничению хозяйственной деятельности в условиях пандемии COVID-19, что отразилось в падении горнодобывающей промышленности на 6 %.

2.    Инвестиционная и кредитная активность

Темп роста инвестиций в основной капитал за последние годы стабилизировался на уровне 4-6%. Высокая волатильность темпов роста в 2010-2016 годах в первую очередь связана с волатильностью валюты.

В структуре инвестиций в основной капитал, в основном, преобладают такие отрасли, как горнодобывающая промышленность, транспорт, оптовая и розничная торговля и обрабатывающая промышленность. С 2014 года значительно снизилась доля инвестиций в обрабатывающую промышленность, в электроснабжение, подачу газа и воздушное кондиционирование.

За 9 месяцев 2020 года объем инвестиций в основной капитал снизился на 14,7% и составил 1,021 млрд долларов. В большей степени сократились инвестиции в основной капитал из внешних источников – на 22,2%, в меньшей степени из внутренних – на 11,6%.

Динамика объема кредитного портфеля банковского сектора на протяжении последних 10 лет демонстрирует рост, однако наблюдалось снижение в 2015-2016 гг.

В общем объеме кредитов в разрезе отраслей в основном преобладают кредиты на торговлю и коммерческие операции, сельское хозяйство, потребительские и ипотечные кредиты. В январе-сентябре 2020 года общий объем выданных кредитов вырос на 11,6% к тому же периоду 2019 года и составил 2 млрд долларов. В первую очередь рост кредитного портфеля связан с мерами льготного кредитования в рамках поддержки предприятий в условиях пандемии COVID-19. Вырос объем кредитов на промышленность (+22,4%) и транспорт (+19,3%), объем ипотеки (+16,7%).

 3. Инфляция и монетарная политика

Монетарная политика Киргизии направлена на достижение и сохранение стабильности цен путем поддержания покупательской способности национальной валюты и обеспечения эффективности банковской и платежной систем. В 2014 году Национальным банком Кыргызской Республики был осуществлен переход от режима таргетирования денежных агрегатов к режиму таргетирования процентной ставки. Согласно «Стратегическим направлениям деятельности Национального банка Кыргызской Республики на 2018-2021 годы», было принято решение о полном переходе монетарной политики на режим инфляционного таргетирования, на сегодняшний день цель по инфляции – 5-7% в среднесрочном периоде.

После введения таргета по инфляции (фактически начал фигурировать в отчетах в 2016 году), инфляция опустилась ниже значений таргета и оставалась там до начала 2020 года.

Денежная база росла равномерно, в 2020 году наблюдалось ускорение расширения денежной базы за счет правительственных операций. Причем, Национальный банк Кыргызской Республики в отчете за III квартал 2020 года даже сообщает об избыточной ликвидности и принятых мерах по ее абсорбированию. Ключевая ставка была в свою очередь повышена в самом начале пандемии COVID-19 с 4,25% до 5% в целях сдерживания инфляционных рисков.

Обменный курс киргизского сома оставался достаточно стабильным на протяжении 2018-2019 годов, однако в 2020 году произошло резкое падение курса на фоне пандемии COVID-19.  

4. Бюджетно-налоговая политика и госдолг

На протяжении последних 10 лет государственный бюджет страны остается дефицитным. При этом стоимость обслуживания долга составляла почти 3% ВВП, что предполагает наличие первичного бюджетного профицита.

За 9 месяцев 2020 года доходы бюджета снизились на 8,1%, расходы выросли на 4%, таким образом бюджетный дефицит составил 199,5 млн долларов – около 2,7% от ВВП.

В структуре государственных расходов преобладают расходы на образование, социальную защиту, государственные службы общего назначения, здравоохранение, оборону. Следует отметить, что доли вышеперечисленных расходов в структуре бюджета остаются стабильными на протяжении последних десяти лет.

Дефицитный на протяжении последних десяти лет бюджет способствует росту государственного долга – в первую очередь за счет внешних источников. В 2018-2019 годах произошло замедление наращивания долга, однако за 9 месяцев 2020 года государственный долг вырос до 4,8 млрд долларов за счет внешних источников – внутренний долг даже слегка сократился по сравнению с концом 2019 года.

Общие доходы государственного бюджета в январе-сентябре 2020 года составили 1,3 млрд долларов, снизившись на 8,1 % по сравнению с январем-сентябрем 2019 года. В структуре доходов государственного бюджета доля налоговых доходов составила 71,3 %, доля неналоговых доходов — 21,4 %, доля официальных трансфертов — 7,2 % и доля доходов от продажи нефинансовых активов — 0,1 %. Расходы государственного бюджета в январе-сентябре 2020 года составили 1,5 млрд. долларов, увеличившись на 4 % по сравнению с январем-сентябрем 2019 года. Наибольшую долю в структуре расходов государственного бюджета на январь-сентябрь 2020 год составили расходы на образование – 23,3 %, на социальную защиту — 21,3 %, на оборону, общественный порядок и безопасность,  как и доля расходов на приобретение нефинансовых активов — 12,3 %, доля расходов на государственные службы общего назначения — 12,2 % и т.д. Таким образом, дефицит государственного бюджета на январь-сентябрь 2020 года составил 199,5 млн. долларов.

5. Внешнеэкономические отношения

Киргизия – импортирующая страна. Основные импортные позиции – нефть и нефтепродукты, пластмасса и изделия из нее, химикаты и продовольствие, фармацевтическая продукция, машины и оборудование. На экспорт республика поставляет золото, сурьму, ртуть, электроэнергию, хлопок, шерсть, мясо, табак.

Основные направления экспорта Киргизии по экспорту – страны ШОС и Европейского Союза (ЕС). Главные партнеры Киргизии по импорту – страны ЕАЭС и другие страны СНГ. Объем внешней торговли в январе-сентябре 2020 года снизился на 17,6% к тому же периоду прошлого года и составил 4,2 млрд долларов.

Основные источники поступления внешних иностранных инвестиций – Канада, Россия, Китай. Существенная часть иностранных инвестиций – иностранная помощь от МВФ, Всемирного банка, Исламского банка развития. Крупные пакеты помощи поступили в 2020 году в рамках поддержки борьбы с пандемией COVID-19.  

В январе-сентябре 2020 года объем прямых иностранных инвестиций составил 398,4 млн долларов и снизился на 30,9 % по сравнению с соответствующим периодом предыдущего года. В структуре прямых иностранных инвестиций в январе-сентябре 2020 года 89,1 % составляли инвестиции из стран вне СНГ (355,1 млн. долларов), в том числе из Китая – 113,6 млн. долларов (32 %), из Канады — 86, 5 млн. долларов (24,4 %), из Нидерландов – 47,5 млн. долларов (13,4 %) и др. Инвестиции из стран СНГ составляли 10,9 % (43,3 млн. долларов), в том числе из Казахстана – 27,5 млн. долларов (63,6 %), из России – 13,2 млн. долларов (30,4 %) и др.

Существенная часть потоков капитала, приходящих в Киргизию – переводы физических лиц (мигрантов), они же составляют значительную часть доходов домохозяйств. Наибольшую долю в структуре притока и оттока денежных переводов физических лиц занимают Россия и Казахстан. В условиях пандемии переводы ощутимо сократились, что негативно сказалось на доходах домохозяйств.

6. Внешний долг и финансовая устойчивость

У Киргизии средний по размерам внешний долг по отношению к экспорту. В последние 5 лет его значение составляло от 180 до 200%. При этом процентное обслуживание долга отнимает пятую часть экспорта, что является высокой нагрузкой для экономики. Золотовалютные резервы покрывают обслуживание долга с двукратным запасом, что приемлемо для страны. В целом такая нагрузка является устойчивой, главное избегать тенденции к наращиванию долга. Однако в условиях двойного дефицита происходит наращивание долга правительством и экономическими агентами, что со временем может привести страну к финансовой нестабильности.

В целом финансовая устойчивость внешнего и внутреннего сектора оценивается как средняя. У РФ оценки внешней и внутренней устойчивости существенно лучше.

7. Реакция на пандемию

В январе-сентябре 2020 года большинство экономических показателей снизились  вследствие негативного влияния пандемии COVID-19. Так, темпы роста товарного производства сократились на 1,6 % по сравнению с январем-сентябрем 2019 года, темпы роста отраслей, оказывающих услуги, упали на 9,8 %. Объемы сельскохозяйственной продукции, напротив, увеличились на 2,1 % по сравнению с январем-сентябрем 2019 года. Основными секторами, которые негативно повлияли на экономику, стали транспортная деятельность (снижение на 32,9 %), торговля (снижение на 16,0 %) и строительство (снижение на 7,7 %). В рассматриваемый период наблюдалось увеличение производства золота на 9 %, а также рост производства фармацевтической (в 2,4 раза) и химической продукции (на 10,9 %). В течение первых 5 месяцев 2020 года наблюдалось резкое снижение притока денежных переводов — на 25 %. Из-за сокращения найма во всех отраслях экономики рост количества рабочих по найму за январь-сентябрь 2020 года замедлился до 0,1 %.

Основными мерами правительства в ответ на экономические шоки, вызванные пандемией, являлись привлечение дополнительных финансовых средств и иностранной помощи, активные переговоры с Китаем об открытии границ, предоставление налоговых льгот малому и среднему бизнесу. Меры фискальной поддержки оцениваются в 9,4% ВВП Киргизии. Также была запущена программа льготного кредитования и предоставления отсрочки по кредитам.

Монетарная политика, в свою очередь, была направлена на поддержание стабильности цен и стимулирование кредитных вложений в реальный сектор экономики. Из-за резкого роста темпов инфляции Национальным Банком Кыргызской Республики было принято решение о повышении учетной ставки (с 4,25% до 5%) в конце февраля 2020 г.  Также Национальным Банком было принято решение о проведении кредитных аукционов для поддержания мер по предоставлению целевой ликвидности для кредитования экономики. С начала 2020 года было проведено 23 кредитных аукциона.

Таджикистан

1. Экономический рост и темпы промышленного производства

Таджикистан – самая бедная из бывших советских среднеазиатских республик, ВВП на душу населения в ней составляет около 900 долларов. Проводимые в Таджикистане реформы направлены на улучшение делового климата в стране, привлечение инвестиций, развитие туризма. Продвигаются они в целом успешнее, чем у стран-соседей. Кроме того, в рамках реформ предусмотрена модернизация энергетического сектора и сектора здравоохранения.

Темпы экономического роста в Таджикистане – самые высокие в регионе, в последние несколько лет ВВП рос со средним темпом 6-7% в год. Однако в 2020 году экономический кризис, вызванный пандемией COVID-19, прервал этот тренд – темп роста в 2020 году ожидается на уровне 1% или ниже. Следует отметить, что падение темпов роста в Таджикистане началось со II квартала 2020 года, в I квартале наблюдался рост около 5% к тому же периоду 2019 года.

В структуре ВВП Таджикистана существенную долю занимает сельское и лесное хозяйство, а также промышленность, в которой наиболее значительную долю занимает хлопковая промышленность, металлургическая, горнодобывающая промышленность.

Снижение ВВП во II квартале 2020 года было обусловлено прежде всего снижением строительства, торговли, услуг и транспорта, при этом промышленность сократилась лишь немного, а сельское хозяйство показало рост более 20%.

2.    Инвестиционная и кредитная активность

Динамика инвестиций в основной капитал в последние годы во многом была обусловлена инвестициями в энергетические проекты: так, в 2019 году объем инвестиций в энергетические проекты снизился, и темпы роста общего объема инвестиций в основной капитал также уменьшились. В 2020 году объемы инвестиционной активности закономерно уменьшились: по итогам первого полугодия инвестиции в основной капитал сократились на 4,6% по отношению к тому же периоду прошлого года. Снижение в первую очередь было обусловлено снижением государственного и иностранного финансирования инвестиционных проектов.

Кредитная активность переживала ощутимый спад в 2016-2017 годах, после чего зафиксировалась на новом, более низком, уровне. Увеличение кредитной активности в конце 2020 года свидетельствует в первую очередь о смягчении денежно-кредитной политики Нацбанка Таджикистана, а также о мерах поддержки населения и бизнеса. При этом следует отметить, что за первое полугодие 2020 года доля безнадежных ссуд выросла с 24% до 27,2%.

3. Инфляция и монетарная политика

С 2017 года Таджикистан в качестве монетарной политики декларирует инфляционное таргетирование – достижение ценовой стабильности с темпом инфляции в 6±2% (6±2% в 2018-2019 годах). 2018 год оказался успешным с точки зрения удержания инфляции в запланированном коридоре, однако с начала 2019 года инфляция начала ускоряться и превысила верхнюю границу. Национальный регулятор ожидал скорого снижения инфляции, полагая, что повышение темпов роста цен вызвано краткосрочными причинами, однако экономический кризис 2020 года усилил проинфляционные факторы.

В первую очередь ускорение инфляции обусловлено темпом роста цен на продовольствие, тогда как непродовольственная инфляция в 2020 году замедлилась.

Денежная масса на протяжении последних лет росла равномерными темпами, в начале 2020 года была слегка снижена – одновременно с повышением ставки рефинансирования – на фоне возникновения проинфляционных факторов, однако во второй половине 2020 года снижение ставки и наращивание денежной массы продолжилось.  

Курс национальной валюты имеет тенденцию к постепенному обесценению. Национальный банк Таджикистана декларирует режим плавающего валютного курса, однако имеет официальный курс доллара к сомони, который подвергается ручной коррекции.

4. Бюджетно-налоговая политика и госдолг

Государственный бюджет Таджикистана на протяжении последних лет остается дефицитным, хотя и с тенденцией к консолидации. Объем государственного долга находится ниже порогового уровня в 70% ВВП, на уровне 40-50%. Внутренний долг составляет около 20% от всего государственного долга, основная часть – задолженность перед международными финансовыми организациями (МВФ, банки развития).

Пандемический кризис оказал существенное негативное влияние на государственный бюджет Таджикистана: тенденция постепенного сокращения бюджетного дефицита оказалась прервана, в 2020 году дефицит составил 6% ВВП. Доходы в 2020 году сократились – в первую очередь за счет снижения сбора налогов на доход и прибыль, расходы в свою очередь выросли.

Увеличение государственного долга для сведения бюджета произошло в первую очередь за счет заимствования у международных финансовых институтов.

5. Внешнеэкономические отношения

Таджикистан – импортирующая страна, объемы импорта значительно превышают объемы экспорта. Основные экспортные товары – драгоценные металлы, хлопок, электроэнергия. Основные импортные товары – нефтепродукты и злаковые. Сальдо счета текущих операций преимущественно отрицательное, но не значительно – в первую очередь из-за превышения уровня импорта над уровнем экспорта, которое в свою очередь балансируется существенным притоком валюты в страну за счет переводов физических лиц. Следует заметить, что объемы потоков капитала в рамках первичных и вторичных доходов не слишком изменились в 2020 году, и за счет ощутимого роста экспорта (с 14-15% ВВП до 21% ВВП) и небольшого падения импорта сальдо счета текущих операций стало положительным.

Экспорт Таджикистана достаточно равномерно распределен по странам – около 44% экспорта направляется в страны СНГ (из них Россия – около 4%, основной экспортный партнер в СНГ – Узбекистан), 23% экспорта приходятся на Европу, причем в первую очередь на восточноевропейские страны, не входящие в ЕС. Две трети всех товаров Таджикистан импортирует из СНГ, из них половину – из России.

За 9 месяцев 2020 года Таджикистан стал меньше экспортировать в страны СНГ, что было компенсировано экспортом в дальнее зарубежье, увеличившимся более чем в 2 раза по сравнению с 2019 годом. Также снизился импорт из стран дальнего зарубежья, в то время как импорт из СНГ остался стабильным.

Приток прямых иностранных инвестиций в Таджикистан замедлился с 2015 года, в 2020 году произошло дальнейшее сокращение в силу повышенного уровня неопределенности.

Китай обеспечивает больше половины иностранных инвестиций в страну. Также значимыми партнерами Таджикистана являются Россия, Великобритания, Франция, Турция и Швейцария.

Основными отраслями, привлекающими инвестиции в Таджикистане, являются горнодобывающая промышленность и обрабатывающая промышленность, на чью долю приходится более 2/3 прямых иностранных инвестиций.

В 2019 году из Таджикистана официально выбыло 2,4 тыс. человек, въехало в страну – около 400 человек. По данным Росстата около 90 тыс. граждан Таджикистана приехали в Россию в 2019 году, 41 тыс. выбыла из России в Таджикистан.

6. Внешний долг и финансовая устойчивость

У Таджикистана большой внешний долг по отношению к экспорту и трансфертам. В последние 5 лет его значение составляло почти 200%. При этом обслуживание долга отнимает пятую экспорта и трансфертов, что тяжело для экономики, и золотовалютные резервы примерно равны объему платежей по долгу на горизонте 1 года, что оценивается умеренно-негативно.

В целом финансовая устойчивость оценивается слабо, но не является преддефолтной. В январе 2021 г. Таджикистан попросил о небольших долговых модификациях, что подчеркивает наличие проблем с финансовой устойчивостью.

7. Реакция на пандемию

В рамках борьбы с последствиями пандемии стране удалось привлечь средства международных организаций. ЕС выделил около €80 млн: €48 млн в виде гранта, €30 млн в виде кредита от Европейского инвестиционного банка для реализации антикризисного плана правительства, а также отдельно €1,3 млн на защитную одежду для медработников и €780 тыс. на санитарные принадлежности для учебных заведений.

Кроме того, было предпринято несколько монетарных мер для поддержки ликвидности кредитных финансовых организаций. Комитет по монетарной политике НБТ в мае-июле 2020 года дважды пересмотрел ставку рефинансирования и 3 августа 2020 года установил её на уровне 10,75 процентов годовых. Норматив обязательных резервов кредитных финансовых организаций по депозитам и подобным им обязательствам с 1 апреля 2020 года в национальной валюте также был снижен с 3% до 1% (2 процентного пункта) и в иностранной валюте с 9% до 5% (4 процентного пункта).

ВВП Казахстана уходит в отрицательную зону / / Независимая газета

Республика находится перед серьезными вызовами

Для Касым-Жомарта Токаева спасение экономики Казахстана становится главной задачей. Фото с сайта www.akorda.kz

Казахстан переживает в последние месяцы двойной экономический удар. Республика аналогично многим другим странам испытала негативный эффект от ограничений экономической активности граждан и предприятий. Однако в придачу к этому экономика Казахстана пострадала от существенного падения спроса и цен на нефть и другое сырье. В отличие от Казахстана государства, для которых добыча углеводородов и иного сырья не играет большой роли в формировании ВВП, пострадали главным образом от карантинов и разрыва производственных цепочек. Низкие же цены на сырье являются для таких стран скорее плюсом, чем минусом, на этапе будущего восстановления экономики. Но в случае Казахстана и других стран с похожей моделью экономики об этом вряд ли приходится говорить.

Карантинные ограничения власти Казахстана ввели решительно и быстро: чрезвычайное положение в республике президент Касым-Жомарт Токаев объявил еще 16 марта, когда коронавирус в Казахстане диагностировали лишь у нескольких человек. Эти ограничения, безусловно, нанесли удар по экономике республики: по сфере непродовольственной розничной торговли, сектору услуг, авиационной отрасли и транспортному сектору. Компании практически всех отраслей экономики, за исключением, пожалуй, сферы телекома и IT, сегодня приостановили реализацию крупных инвестиционных проектов. Сжался спрос на товары и услуги со стороны населения, изменилось потребительское поведение людей.

Власти Казахстана анонсировали меры поддержки экономики и бизнеса через бюджет и институты развития. По меркам стран Западной Европы и Северной Америки эти вливания, вероятно, оказались не такими внушительными. Однако по меркам СНГ Казахстан вышел в лидеры по выделению средств на поддержку экономики. Объем расходов составил более 8% ВВП. Россия, к примеру, потратила около 5% ВВП на поддержку экономики. Безусловно, на практике далеко не все так безоблачно, как на бумаге, с учетом бюрократической волокиты, характерной для постсоветских стран, и длинного списка условий, выдвигаемых банками. Однако это на порядок лучше, чем ничего. У ряда стран, например у Белоруссии, вообще не нашлось средств для оказания мер поддержки, а занять на международных финансовых рынках Минску оказалось трудно в силу негативной репутации республики как заемщика. Тем не менее вопрос о том, насколько эффективной окажется поддержка экономики государством, остается в Казахстане открытым.

Второй и, вероятно, гораздо более существенный и долговременный удар по экономике пришел со стороны сырьевых рынков. Цены на нефть, рухнувшие в марте, сегодня находятся на отметке немногим выше 30 долл. за баррель. Вероятность быстрого и мощного восстановления по-прежнему невелика. Согласно прогнозу Минэнерго США, опубликованному в середине мая, в 2020 году цены на сырую нефть марки Brent в среднем составят 34 долл. за баррель. Такая цена делает малорентабельной или вовсе не рентабельной добычу на многих крупных и средних нефтяных месторождениях Казахстана. Себестоимость добычи нефти в стране, согласно оценкам казахстанских чиновников от энергетики, колеблется в пределах 20–50 долл. за добываемый баррель.

Вдобавок к падению цен Казахстан взял на себя довольно внушительные обязательства уменьшить объемы добычи нефти по итогам апрельского соглашения о сокращении добычи в рамках ОПЕК+. Так, в мае-июне Казахстан должен снизить ежесуточное производство нефти на 23%. До конца года добыча должна снизиться до 18%. В результате добыча нефти и газового конденсата может уменьшиться в Казахстане в 2020 году с 90,6 млн т до 76,1 млн т. Сокращение затронет и следующий, 2021 год.

На самом деле такое существенное сокращение добычи на фоне сильного падения цен и перспективы наступления «нефтяной депрессии» – это весьма тревожный звонок для слабо диверсифицированной экономики Казахстана. Ведь в последние годы и десятилетия экономический рост республики, за исключением небольших спадов, зиждился на поступательном увеличении добычи углеводородов путем инвестирования в новые проекты, запуска проектов и расширения добычи на них. От падения цен на нефть и масштабных сокращений добычи страдают не только казахстанские нефтяники, но и нефтесервисные компании, многие смежные отрасли промышленности, которые так или иначе связаны с развитием проектов в нефтегазовой сфере. Кроме того, под ударом оказывается горнодобывающая промышленность республики.

Показатель прироста ВВП Казахстана по итогам года, вероятно, ощутимо уйдет в отрицательную зону. Еще до апрельского сокращения добычи в рамках ОПЕК+ власти Казахстана прогнозировали падение ВВП по итогам 2020 года на 0,9%. Теперь же оно, по всей видимости, будет глубже. В течение года будет также наблюдаться существенное увеличение дефицита республиканского и региональных бюджетов. Для покрытия дефицита бюджета властям придется распечатывать разного рода кубышки – использовать средства госфондов, национальных холдингов, а также запускать печатный станок. При этом возможный пик проблем в экономике, а также максимальная востребованность помощи бизнесом могут наблюдаться не сейчас или в летний период, а осенью-зимой текущего года. Поэтому для властей республики важно не только оказывать меры поддержки прямо сейчас, но и думать о том, чтобы сохранить средства для оказания поддержки и финансирования дефицита бюджета в будущем.

По мере отмены карантинов и нормализации потоков импорта в республику существенно обострится проблема дефицита платежного баланса и усилится давление на национальную валюту тенге. Даже в сытом и вполне благополучном с нефтяной точки зрения 2019 году платежный баланс Казахстана получился резко отрицательным: по данным Национального банка республики, дефицит составил 5,5 млрд долл. Такая ситуация главным образом была связана с уменьшением доходов от экспорта нефти в денежном выражении по сравнению с 2018 годом. При этом физические объемы экспорта нефти в 2019 году остались на уровне 2018 года. В текущем году ситуация еще больше обострится, поскольку объемы экспорта нефти снижаются одновременно и в физическом, и в денежном выражении.

Схожие проблемы сырьевого сектора и их последствия наблюдаются и в соседней России, где по мере восстановления импорта рубль также окажется под давлением. Это, а также необходимость поддержки на плаву сырьевых экспортеров и наполнения бюджета деньгами, вероятно, сподвигнут власти России на дальнейшую умеренную девальвацию рубля. В таких условиях и руководство Казахстана с большой долей вероятности девальвирует тенге. Дальнейшая девальвация тенге приведет к дополнительному уменьшению платежеспособного спроса, который и без того существенно сократится.

Еще одним вызовом для экономики Казахстана могут стать затруднения в работе стратегически важных предприятий, связанные с необходимостью борьбы с распространением инфекции. Если ранее власти республики достаточно легко ограничили работу торговых центров и кафе, малого и среднего бизнеса, то ключевые промышленные предприятия в основном продолжили свою работу. Однако сегодня и их работа оказывается под вопросом.

Так, власти республики ввели с 23 мая по 5 июня режим карантина на крупном месторождении «Карачаганак». Это было сделано после выявления среди сотрудников случаев заболевания коронавирусом. До этого главный санитарный врач Казахстана Айжан Есмагамбетова отмечала прирост числа заболевших коронавирусом на другом крупном месторождении – «Тенгиз», заявляя, что это может привести к временной приостановке его работы. Вероятно, подобные случаи будут возникать и в будущем на других промышленных и инфраструктурных объектах. Помимо экономического ущерба из-за простоя подобного рода эксцессы чреваты и конфликтами работодателей с наемными рабочими, полагающими, что их социальные права игнорируются.

Вряд ли представляется возможным, что за короткий промежуток времени в 1–2 года Казахстан сумеет изменить структуру собственной экономики, которая носит выраженный сырьевой характер. Подобные структурные переходы в экономике занимают гораздо больше времени и, как правило, носят достаточно болезненный для государства и населения характер, зачастую сопровождаются политическими катаклизмами. Поэтому наиболее очевидной стратегией выживания для Казахстана, как и для многих других государств мира, зависящих от экспорта углеводородов, в текущий непростой период является пережидание периода негативной конъюнктуры на сырьевых рынках. Однако, если период низких цен на углеводороды и другое сырье будет сохраняться достаточно долго, экономику республики ждут непростые времена.

Коронавирус повлиял не только на экономику, но и на политику Казахстана. Последствием сложившейся ситуации стало усиление политических позиций президента страны Касым-Жомарта Токаева и уменьшение неопределенности во внутриполитической жизни страны. В силу чрезвычайной ситуации, связанной с распространением COVID-19, президент сосредоточил в своих руках чрезвычайные полномочия, которые конвертировались в том числе в усиление его политического влияния. В целом адекватный ситуации антикризисный менеджмент, активное освещение в СМИ различных мер поддержки населения и бизнеса поспособствовали росту популярности президента в обществе Казахстана. Примерно то же самое произошло с канцлером Германии Ангелой Меркель и президентом Франции Эмманюэлем Макроном, сумевшими нарастить свои рейтинги за месяцы борьбы с пандемией.

Усилились и позиции Токаева среди казахстанской политической элиты. Ключевым событием последних месяцев стал уход с поста председателя сената парламента Казахстана дочери первого президента республики Дариги Назарбаевой. Именно ее многие наблюдатели прочили в будущие президенты, называя Токаева временной фигурой. Теперь же этот фактор устранен. Согласованное и бесконфликтное удаление госпожи Назарбаевой с политического олимпа способствовало укреплению позиций Токаева и большей консолидации власти в стране.

Однако не стоит забывать, что Казахстан – страна, большая по площади и обремененная проблемами: неравномерностью развития инфраструктуры, коррупцией чиновников, сильной социальной незащищенностью отдельных слоев населения. Политический олимп Нур-Султана с его противостоянием элит, хотя и принимает важные и нужные стратегические решения, находится далеко от насущных нужд населения. Эффективность работы властей простые жители страны в большей степени ощущают по результатам работы региональных и местных чиновников. Эффективность же работы властей на местах может зачастую оставаться весьма низкой. В условиях нерешенности застарелых проблем это чревато локальными всплесками недовольства по самым разным поводам. И рост социально-экономических трудностей может стать серьезным катализатором, который усилит это недовольство. 

Темпы роста ВВП Казахстана 1991-2021 гг.

• Темпы роста ВВП Казахстана за 2019 год составили 4,50% , что на 0,4% больше по сравнению с 2018 годом.
• Темпы роста ВВП Казахстана за 2018 год составили 4,10% , что на 0% больше, чем в 2017 году.
• Темпы роста ВВП Казахстана за 2017 год составили 4,10% , что на 3% больше, чем в 2016 году.
• Темпы роста ВВП Казахстана за 2016 год составили 1,10% , на снижение на 0,1% по сравнению с 2015 годом.

Рост реального ВВП Казахстана, данные за 2006-2021 гг.

Экономика Казахстана 2020, CIA World Factbook